Историческое сказание о выезде, военных подвигах и родословии благородных дворян Лёвшиных (1812 год)

Василий Лёвшин

На войнах гибнут не только люди, но и книги... «Море огня наводняло все кварталы города. Волны движимого ветром пламени живо напо­минали морские волны во время бури... Огонь, перебросившийся на другую сторону Яузы и Москвы-реки, раздувался ветром с такой силой, что скоро представлял необъятный вул­кан, кратер которого извергал потоки пламени и дыма. Это был потоп из огня, который в несколько часов истребил все кварталы по ту сторону обеих рек, всю Солянку. Такое же зре­лище представляли Моховая, Пречистенка, Арбат. Нужно было быть свидетелем, чтобы вообразить себе эту ужасающую картину», - так описал московский пожар 1812 года настоятель католического собора Святого Людовика на Малой Лубянке французский аббат Адриан Сюрюг. В те сентябрьские дни вместе с тыся­чами каменных и деревянных жилых домов, сотнями дворцов, храмов, лавок, фабрик и мастерских огонь уничтожил здание Москов­ского университета, а также ряд учреждений, к нему относящихся: насчитывавшую свыше 20 000 томов университетскую библиотеку, находившуюся на Страстном бульваре универ­ситетскую типографию с «почти всеми оруди­ями словолитной», а также располагавшиеся при ней склады с недавно отпечатанными издани­ями. Одним из них было «Историческое сказа­ние о выезде, военных подвигах и родословии благородных дворян Лёвшиных», автором кото­рого являлся отставной офицер, действующий гражданский чиновник и плодовитый сочини­тель Василий Алексеевич Лёвшин.

Об этом редком издании и его сочинителе уже говорилось во втором выпуске Библиохроники. Историю своего рода Василий Алексеевич исследует со времён Дмитрия Донского. Однако жизни смертельно раненного друга своего мич­мана Броневского проплыл под перекрёстными выстрелами узким заливцем и при непрестан­ном по нём ружейном огне взлез по верёвке в крепость Тенедосскую». Подтверждением достоверности рассказа об этом поступке слу­жит представленная в настоящем выпуске Библиохроники книга В. Б. Броневского «Запи­ски морского офицера» (Санкт-Петербург, 1818— 1819), где говорится: «Когда наша эскадра, обойдя остров Имбро, прибыла к Тенедосу, дво­юродный брат мой А. В. Лёвшин, узнав, что я тяжело ранен, выпросил позволение у капи­тана и отправился на шлюпке к крепости. Над­лежало плыть под перекрёстным огнем, под тучею пуль и картечи. Шлюпку пробило ядром, однако ж люди остались без вреда, и посещение брата сколько удивило меня, столько принесло и удовольствия».

Понятно, что события русской кампании 1812 года не могли войти в «Историческое сказание», но, смотря в прошлое из нашего сегодня, мы знаем, что Владимир Лёвшин вместе со своим полком защищал Шевардинский редут, дрался при Бородине, а его брат Александр нёс службу на Балтике.

Цензурное разрешение на публикацию «Исто­рического сказания о выезде, военных подвигах и родословии благородных дворян Лёвшиных» было получено 21 января 1812 года. Месяц спустя книга вышла из типографии. Свежеотпечатан­ные экземпляры направили на склад и в Универ­ситетскую книжную лавку. Понятно, что описа­ние героического прошлого и славного настоя­щего дворянской семьи «средней руки» не вызвало читательского ажиотажа, а потому к моменту вступления французов в Москву боль­шая часть тиража по-прежнему покоилась на складских стеллажах. Однако именно эта невос­требованность у публики парадоксальным обра­зом превратила лёвшинский труд в замечатель­ную библиографическую редкость, так как все нераспроданные экземпляры издания сгорели в огне московского пожара. Именно в этом кон­тексте «Историческое сказание» упоминается практически во всех росписях русских книж­ных редкостей - от А. Д. Черткова до Н. П. Смир­нова-Сокольского.

Спасёнными, в основном, оказались книги, подаренные сочинителем родственникам, а те, в свой черёд, стали её единственными, но при этом весьма заинтересованными и пристраст­ными читателями. Один из них, Николай Гаври­лович Лёвшин (1788-1845), орловский помещик и участник пензенского ополчения 1812 года, написал на своём экземпляре «Исторического сказания» слова, которые одновременно можно рассматривать и как рецензию, и как эпитафию этого практически полностью уничтоженного войной издания: «Куда бы как хорошо было, если бы потомки заглядывали почаще в сию книгу, да не с тем чтобы над неискусными картинками посмеяться, а чтобы предков помнить, похвалять да с них пример брать».

Лёвшин Василий Алексеевич (1746-1826)

Историческое сказание о выезде, военных подвигах и родословии благородных дворян Лёвшиных. Москва: В Университетской типогра­фии, 1812. 1 л. - герб рода Лёвшиных, 1 л. гравированный титульный, 1 л. наборный титульный, 1 л. - посвящение А. А. Лёвшину, 1 л. гравированный портрет «Граф Сувол Левенштейский», 146, [2] с., иллюстрации (гравюры на меди), 1 л. вкладной «Табель родословная фамилии господ Лёвшиных». В полукожаном переплёте времени издания. Крышки оклеены «мраморной» бумагой. На корешке золото-тиснёные орнамент и заглавие: «Родословие Лёвшиных». 26x21 см; вкладная таблица - 45,5x56,5 см. Цензурное разрешение от 21 января 1812 года. Об издании см., например, в «Русских книжных редкостях» Г. Н. Геннади (1872): «Небольшое число экземпляров напечатан­ных - все почти сгорели в 1812 году, при нашествии неприятеля». Хрестоматийная редкость.