24 мая 1940 г. в Ленинграде родился Иосиф Бродский. Есть версия, что родители назвали сына в честь И.В. Сталина... А незадолго до этого, в марте 1940 г., по предложению Лаврентия Берии «тройка» в составе Ивана Баштакова, Бачо Кобулова и Всеволода Меркулова вынесла расстрельный приговор 21 587 полякам - военнопленным. Предложения Берии были завизированы личными подписями Сталина, Молотова, Ворошилова, Микояна, Калинина и Кагановича...
Крупнейший русский поэт конца XX столетия, Нобелевский лауреат, не закончив восьмого класса, оставил школу. Занялся самообразованием - изучал польскую, английскую и американскую поэзию, мифологию, философию, выучил польский и английский языки. Работал фрезеровщиком на заводе, прозектором в морге, сезонным рабочим в геологической экспедиции, кочегаром, картографом, матросом, смотрителем маяка.
Стихи начал писать в 1958 г., с восемнадцати лет. Сам Бродский неоднократно подчеркивал, что принадлежал к поколению, разбуженному венгерским восстанием 1956 года и несшему в себе «потрясение, боль, стыд» за свою страну и собственную беспомощность. Впоследствии он скажет: «Независимость - лучшее качество, лучшее слово на всех языках».
Творчество молодого поэта становилось все популярнее, и это обеспокоило Ленинградский обком КПСС. На Бродского началось давление, перешедшее в травлю. 29 ноября 1963 г. в газете «Вечерний Ленинград» появился фельетон «Окололитературный трутень» за подписями А. Ионина, Я. Лернера и М. Медведева. В нем, в частности, говорилось: «На счету Бродского - десяток-другой стихотворений, переписанных в тоненькую школьную тетрадку, и все эти стихотворения свидетельствуют о том, что мировоззрение их автора явно ущербно. Он подражает поэтам, проповедовавшим пессимизм и неверие в человека, его стихи представляют смесь из декадентщины, модернизма и самой обыкновенной тарабарщины. Жалко выглядят убогие подражательные попытки Бродского. Впрочем, что-либо самостоятельное сотворить он не мог: силенок не хватало. Не хватало знаний, культуры. Да и какие могут быть знания у недоучки, у человека, не окончившего даже среднюю школу?»
Три месяца спустя Бродский был арестован. Вскоре состоялся суд. Стенограмма судебных заседаний, сделанная писательницей и журналисткой Ф.А. Вигдоровой, вошла в историю литературы XX в. как одно из ярких свидетельств противостояния власти и художественной интеллигенции. Вопросы судьи Савельевой и ответы Бродского распространялись в самиздате, их перевели на многие языки:
«Судья: Чем вы занимаетесь?
Бродский: Пишу стихи. Перевожу.
Судья: У вас есть постоянная работа?
Бродский: Я думал, что это постоянная работа. Я писал стихи! Я думал, что они будут напечатаны. Я полагаю...
Судья: Нас не интересует “я полагаю”. Отвечайте, почему вы не работали?
Бродский: Я работал, я писал стихи.
Судья: А вообще, какая ваша специальность?
Бродский: Поэт. Поэт-переводчик.
Судья: А кто это признал, что вы поэт? Кто причислил вас к поэтам?
Бродский: Никто. А кто причислил меня к роду человеческому?
Судья: А вы учились этому? Чтобы быть поэтом?
Бродский: Я не думал, что это дается образованием. Я думаю, это... от Бога...».
К этому времени уже было написано знаменитое стихотворение Бродского «Рождественский романс» с посвящением: «Евгению Рейну, с любовью». Именно этим стихотворением Бродский открывал многие свои сборники. Открывает оно и сборник «Остановка в пустыне», представленный в «Библиохронике»:
Твой Новый Год по темно-синей
волне средь моря городского
плывет в тоске необъяснимой,
как будто жизнь начнется снова,
как будто будет свет и слава,
удачный день и вдоволь хлеба,
как будто жизнь качнется вправо,
качнувшись влево.
(1962)
Несмотря на то, что свидетели защиты, среди которых были известные литературоведы Е.Г. Эткинд и В.Г. Адмони, показали, что Бродский добился больших успехов как переводчик, что он много трудился, самостоятельно изучая иностранные языки, суд вынес приговор: «В связи с тем, что Бродский систематически не выполняет обязанностей советского человека по производству материальных ценностей и личной обеспеченности... сослать его в отдаленные местности сроком на пять лет с применением обязательного труда».
В 1963 г., когда Бродский ожидал суда в тюрьме, Анна Ахматова на одном из поэтических сборников надписала - «Иосифу Бродскому, чьи стихи кажутся мне волшебными».
Через полтора года пребывания на принудительных работах в Архангельской области, в деревне Норенская, Бродский был освобожден. Это произошло благодаря активным протестам видных литераторов, высказавшихся против решения суда, как в самом Советском Союзе (А.А. Ахматова, К.И. Чуковский, С.Я. Маршак, К.Г. Паустовский), так и за рубежом (Ж.-П. Сартр, Л. Арагон, П. Неруда).
В октябре 1965 г. Бродский вернулся в Ленинград. Друзья, старавшиеся ему помочь, понимали, что недавнему ссыльному следовало срочно получить официальный статус. Наиболее реальным виделось членство в Группкоме переводчиков при Союзе писателей. В дневниках писательницы Л.К. Чуковской сохранились записи, свидетельствующие о том, как непросто было этого добиться: «25.9.65. Иосиф освобожден, но не реабилитирован. Надо укрепить его благополучие, т.е. чтоб он был прописан, стал членом Группкома переводчиков и пр. 6.10.65. Из Ленинграда ни звука. Не знаю - прописывают Иосифа или не прописывают? Берут на учет в Группком переводчиков - не берут?.. 15.10.65. Иосиф звонил мне из Ленинграда в Москву и повторял, что у него все хорошо: прописан на год; в Группком, вероятно, возьмут. Но за сорок минут до отъезда позвонили и сказали, что нужна характеристика от К.И. [Чуковского]. Мне пришлось поручить создать шпаргалку и съездить к Деду... 16.10.65. Вопрос о принятии в местком будет решаться 26-го. А участковый уже приходил осведомляться: где он работает?.. 24.10.65. Рекомендация, наконец, выслана. Кетлинская, нынешний председатель Комиссии по работе с молодыми, устроила скандал той бабе из Группкома, которая затевала провалить его. Авось, 26-го все обойдется... 31.10.65. Забыла записать главное: 26-го Иосифа приняли в местком. По-видимому, он теперь для милиции недоступен».
В собрании составителей «Библиохроники» имеется та самая заполненная в ноябре 1965 г. профсоюзная учетная карточка И.А. Бродского, в которой указано, что он принадлежит к «профгруппе писателей» и, «занимая должность литератора», принят на учет в местком работников культуры при Ленинградском отделении Союза писателей.
В июле 1972 г. Бродский вынужденно эмигрировал в США. Перед отъездом он написал письмо Генеральному секретарю ЦК КПСС Л.И. Брежневу: «Я принадлежу к русской культуре, я сознаю себя ее частью, слагаемым, и никакая перемена места на конечный результат повлиять не сможет. Язык - вещь более древняя и более неизбежная, чем государство. Переставая быть гражданином СССР, я не перестаю быть русским поэтом. Я верю, что я вернусь; поэты всегда возвращаются: во плоти или на бумаге».
В предисловии к сборнику «Остановка в пустыне» (Нью-Йорк, 1970) «Н.Н.» (А.Г. Найман) писал: «В двадцатом веке писание стихов превратилось в смертельно опасное занятие. Опасность возросла, разумеется, не от появления в стихах каких-то новых, прежде не бывших качеств, а оттого, что по взаимному негласному уговору куда более нормальные виды деятельности - и те стали считаться провинностью. В обстановке, когда сама возможность жизни поэта и его близких не то, чтобы была под угрозой уничтожения, но прямо уничтожалась, нельзя было писать стихи, делая вид, что это в порядке вещей. Судьбы Ахматовой и Мандельштама - тому примеры».
На авантитуле - дарственная надпись автора: «28 февраля 1979 г / <нрзб.> / Юрию Ольховскому / от того / кто / все это / сочинил / Иосиф Бродский». Юрий Ольховский - профессор славистики Калифорнийского университета в Беркли.