70-e годы в стране протекали относительно спокойно, а в моей жизни оказались необычайно противоречивыми и даже трагическими.
Начались они с весьма неприятных событий: летом 72-го Подмосковье, ближнее и дальнее, запылало торфяными и лесными пожарами. Горело повсюду, особенно в торфяных районах, в частности, в окрестностях Шатуры.
В том же, 72-м, я угодил в тяжелейшую автомобильную аварию. Ту историю никогда не забуду...
А через два года случилось страшное несчастье - умерла мама. Уход близких людей - потери невосполнимые, и раны от них не зарубцовываются.
В 70-е годы страна неуклонно двигалась к так называемому застою. Как это почувствовали мы - рядовые сотрудники весьма успешного КБ? Дело в том, что в силу исторических традиций еще с довоенной поры в авиационной промышленности СССР на предприятиях, определявших уровень развития отрасли, главным действующим лицом (в прямом и в переносном смысле) являлся Генеральный конструктор, а не директор завода или опытно-конструкторского бюро. Директор существовал в качестве организатора производства. Но не идеолога или руководителя разработки.
Генеральные конструкторы не только почитались в народе, но были популярны и даже любимы. Они однозначно позитивно воспринимались властью (хотя в разные периоды советской истории по-разному). И сегодня, по прошествии нескольких десятков лет, имена Николая Николаевича Поликарпова, Андрея Николаевича Туполева, Сергея Владимировича Ильюшина, Павла Осиповича Сухого, Семена Алексеевича Лавочкина, Владимира Михайловича Мясищева, Артема Ивановича Микояна, Георгия Михайловича Бериева, Александра Сергеевича Яковлева, Олега Константиновича Антонова не только не стерлись в народной памяти, но продолжают олицетворять высокие достижения советской техники вообще и авиации в частности.
В 70-е стала проявляться печальная, но, к сожалению, неизбежная закономерность - Генеральные уходили. Естественным путем. К тому времени людей молодых среди них давно не было. Хронология такова: СА. Лавочкин скончался в I960 году, А.И. Микоян - в 70-м, А.Н. Туполев - в 72-м, С.В. Ильюшин - в 77-м, П.О. Сухой - в 75-м, В.М. Мясищев - в 78-м, Г.М. Бериев - в 79-м. И, хотя действующими оставались и Олег Константинович Антонов, и Александр Сергеевич Яковлев, началось обновление руководства авиационных фирм. А обновление не всегда оказывалось полноценным. С известной формулой «незаменимых нет» я не согласен в принципе, поскольку любой человек уникален, то есть «незаменяем». Все дело в суффиксе...
На роль Генеральных приходили новые люди, и многие из них в качестве неоспоримого преимущества обладали родственными и дружескими связями. Наследственность и дружба, однако, не самые убедительные аргументы для преемственности и не гаранты таланта, что хорошо известно.
Так или иначе, но рабочий энтузиазм угасал, в том числе и в среде обычных сотрудников конструкторских бюро. Негативные результаты быстро сказывались на эффективности их труда...
К середине семидесятых автор этих строк считался почти маститым «изобретателем», то есть имел около пятнадцати свидетельств Государственной патентной службы. Все «придумки» находились в сфере моей основной производственной деятельности. Один из моих талантливых сослуживцев - Виктор Жовинский (мы с ним учились в одном классе московской средней школы № 150 в годы войны) предложил мне подработку - в вечерние часы составлять экспертные заключения на заявки в области технических изобретений.
В те годы отечественный механизм выдачи положительного заключения состоял в том, что соискатель в первую очередь должен был сформулировать идею предполагаемого устройства, а затем привести его принципиальную схему. Проверка же «патентной чистоты» (то есть данные о том, не представил ли кто-либо в мире заявку на идентичное устройство днем раньше) и экспериментальное подтверждение рабочими чертежами входили в круг обязанностей эксперта.
Как поощрялась такая работа? За положительное заключение выплачивали 18 рублей, за отрицательное - целых 50! Почему? Все просто: для положительного не требовалось ни особого ума, ни стараний - только добросовестность! А для отрицательного нужны были тщательная и скрупулезная экспертиза и обоснование негативных аргументов. Иначе можно было не только втянуться в бесконечные судебные тяжбы, но и по башке получить... В прямом смысле. Такое случалось.
Попал я почему-то в отдел изобретений санитарно-гигиенической аппаратурной сферы. Помню два трагикомических эпизода. Первый: заявка на изобретение «вибрирующего вдоль вертикальной оси» унитаза. Цель -решение проблем несварения желудка. По идее здорово! Попробуй опровергни! Однако стоимость механизмов, обеспечивающих нужную амплитуду и частоту колебаний устройства, не укладывалась в разумные рамки. Да и способы монтажа не позволяли реализовать проект. Пришлось потрудиться над мотивированием негативных доводов экспертизы. И получить 50 рублей вознаграждения!
Другой изобретатель, к примеру, предлагал усилить энергосистему городского хозяйства. Суть такова: в сток (железную вертикальную трубу, соединяющую находящийся на высоте полутора-двух метров сливной бачок с «приемным устройством» (по-простому унитазом) встраиваются небольшие лопастные турбинки, соединенные с ротором. Стало быть, при обрушении потока воды сверху вниз лопатки, вращаясь, создают источник электроэнергии. И если к щеткам ротора подсоединить провода, то вот вам и электричество! А теперь представьте себе, заявлял автор предложения, что все «стояки» города соединяются в единую коммутируемую сеть. И тогда между 7 и 9 часами утра при почти одновременном использовании «приемных устройств» населением, спешащим на работу, городское хозяйство получает «дармовую» энергетическую продукцию. И как дать отрицательное заключение?
Два года я подвизался на этом поприще. Было интересно: куда еще может завести человека страсть к изобретательству? Но я устал и, когда зарплата на основной работе выросла, позволил себе с головой уйти в привычное дело проектирования летательных аппаратов.
А затем наступили восьмидесятые...
В самый их канун, в декабре 79-го, руководство нашей страны решило «помочь» соседнему дружественному Афганистану и отправило туда советские войска. Развитие тех событий и их трагические последствия хорошо известны.