Письма русского офицера о военных происшествиях 1812 года (1821 год)

Фёдор Глинка

Издание «Писем русского офицера» Фёдора Нико­лаевича Глинки 1821 года двуязычное. В нём параллельно представлены оригинальный рус­ский текст сочинения, уже ставшего к тому вре­мени знаменитым, и его перевод на француз­ский язык, выполненный старшим братом автора - издателем «Русского вестника», лите­ратором Сергеем Николаевичем Глинкой. Реше­ние перевести и включить в книгу лишь часть «Писем», касавшуюся только 18l2 года, было связано с предстоявшим празднованием деся­тилетия Отечественной войны с французами.

Современников мог удивить тот факт, что перевод «Писем» на французский язык сделал именно Сергей Глинка, прежде неутомимо и страстно боровшийся с российской галлома­нией. В предисловии, обращенном к брату и озаглавленном «Приношение сочинителю», Сергей Николаевич писал: «Ты знаешь, что во всё время, пока я занимался "Вестником" и рус­ской историей, то есть в продолжение тринад­цати лет, я совершенно оставил французскую словесность, бывшую прелестью моей юности, и к которой возвращаюсь с тем же чувством». Однако, по сути, новое предприятие Сергея Глинки совершенно не меняло его обществен­ных позиций и служило сугубо патриотиче­ским целям. Ведь переводчик поставил перед собой задачу «оживить» на двух языках «добро­детели и подвиги наших воинов», но не для воз­буждения прежней взаимной ненависти, а для показа, с одной стороны, «до чего доводят мятежные страсти и слепое самолюбие», а с другой - пагубных последствий войны, которой следует «чуждаться». Здесь же изъяс­нялись причины «унижения» Наполеона в Рос­сии, заключавшиеся, по мнению издателя, в «преждевременном ослаблении ума» фран­цузского императора, не понявшего вовремя, что воюет с равным по силам противником. В конечном счёте, согласно предисловию Сер­гея Глинки, и помрачение ума Наполеона, и победа русских непреложно определялись «Высочайшим Существом», которое одно «сози­дает и разрушает державы».

За обращением к брату-автору, датирован­ным 31 октября 1821 года, следовало ещё одно предисловие Сергея Глинки «Мои замечания на произведения сочинителя "Писем русского офицера"». Оно включало не только назида­тельные сентенции о пользе уединения и само­образования (здесь следует помнить, что после кампании 1805-1806 годов, в которой Фёдор Глинка участвовал адъютантом М. А. Милорадовича, он прожил четыре года в родных Сутоках Смоленской губернии), но содержало также, пусть и очень скупые, биографические сведения об авторе «Писем». Впрочем, о том, как складывалась судьба Фёдора Глинки в 1812 году, его брат писал кратко: «1812 года, оставя своё уединение, сочинитель следовал за войском от Смоленска до Тарутина, где снова вступил на поприще героев. И так он был в числе зрителей и действующих лиц сего дивного зрелища, от развязки которого зависел жребий Вселенной. Письма его о сих важных происшествиях составляют шесть частей, откуда я почерпаю только письма о войне Отечественной».

«Письма русского офицера о военных проис­шествиях 1812 года» в истории создания и изда­ния полного свода «Писем» Ф. Н. Глинки компо­зиционно занимают центральное место. Сна­чала в 1808 году появились (и в «Русском вестнике», и отдельным изданием) «Письма русского офицера о Польше, австрийских вла­дениях и Венгрии, с подробнейшим описанием похода россиян противу французов в 1805 и 1806 годах». Затем в «Русском вестнике» были напечатаны очерки, в которых нашли отраже­ние наблюдения и размышления Фёдора Глинки во время кампании 1812 года и Загра­ничных походов. Там описывались отступле­ние автора вместе с русской армией, его служба адъютантом М. А. Милорадовича, сражения, в которых он участвовал (при Тарутине, Вязьме, Малоярославце, Красном), наконец, его походы в Германию и Францию. В 1815-1816 годах сочинитель объединил их и опубликовал под общим названием «Письма русского офицера о Польше, австрийских владениях, Пруссии и Франции с подробным описанием похода рос­сиян противу французов в 1805 и 1806 годах, а также Отечественной и заграничной войны с 1812 по 1815 год. С присовокуплением замеча­ний, мыслей и рассуждений во время поездки в некоторые отечественные губернии». (Об этом издании см. третий выпуск Библиохроники.)

1821 год, когда вышли двуязычные «Письма русского офицера», оказался последним перед значительными переменами в жизни Фёдора Глинки. Он ещё какое-то время оставался председателем Вольного общества любите­лей российской словесности, но вскоре лишился службы в гвардии и места при петер­бургском генерал-губернаторе М. А. Милорадовиче. А через несколько лет за участие в ран­них тайных обществах и за знакомство с руко­водителями декабристских организаций его приговорили к ссылке в Петрозаводск. Для Сергея Глинки 1821 год также не был счастли­вым. Издаваемый им «Русский вестник» стал выходить с перерывами, его сочинения на исторические темы не пользовались спросом. Не исключено, что переводом и публикацией по-прежнему популярных у читателей «Писем русского офицера» Сергей Николаевич рас­считывал поправить несколько пошатнувши­еся дела.

Хронологически «Письма» двуязычного изда­ния охватывают промежуток между 10 мая 1812 года (этим днем датируется и послание из име­ния Сутоки с предчувствием «отдалённого несча­стья») и 1 января 1813 года. Именно тогда на гра­нице Российской империи, в Гродно, было напи­сано прощание с 1812 годом: «Наконец минул сей 1812 год. Каким шумом, блеском и волнением ознаменовалось шествие его в мире! Ежели гово­рить языком стихотворцев, то я воображаю, что сей год, обременённый славою и преступлени­ями, важно вступает во врата вечности и гордо вопрошает неисчислимые сонмы протекших годов: кто более его обагрён кровью и покрыт лаврами? кто был свидетелем больших преврат­ностей в судьбах народов, царствий, Вселенной? Восстают века Древнего Рима, пробуждаются времена великих браней, славных полководцев, века всеобщего переселения народов... Напрасно! Древняя история, кажется, не найдёт в себе года, который бы во всех многоразличных отноше­ниях мог сравняться с протекшим».

Представленный в Библиохронике экзем­пляр содержит несколько любопытных чита­тельских помет. Весь свободный лист нахзаца занимает надпись «орешковыми» чернилами: «На политическом поле сочувствие и антипа­тия бывают основаны на вещественных поль­зах и безотчётных чувствах. Законы истины и справедливости, которые одни должны бы управлять общественным мнением, не всегда принимаются в уважение. Дипломатические хартии [неразборчиво] будут бессильны перед Кораном. К с. 857. № № 20 и 21».

В тексте на некоторых страницах имеется незначительная правка: исправлены опечатки, переставлены местами или заменены слова в предложении, а на странице 91 (письмо от 17 августа 1812 года) во французском переводе, где речь идёт о М. И. Кутузове, слово «comte» (граф) заменено на «prince» (князь), что соот­ветствовало и русскому оригиналу, и реаль­ному положению вещей, так как Кутузов полу­чил титул светлейшего князя 29 июля 1812 года, за 10 дней до назначения главнокомандующим русскими армиями.

Глинка Фёдор Николаевич (1786-1880)

Письма русского офицера о военных происшествиях 1812 года. Сочинённые Фёдором Глинкою, а на французский язык переведён­ные С. Глинкою. Lettres d'un officier russe, sur quelques evenemens militaires de l'annee 1812. Москва: В типографии Августа Семена, 1821. 225 с. В полукожаном переплёте времени издания. На корешке тиснёные орнамент и заглавие: «Письма русского офицера». Тройной обрез синего крапления. 17х10 см. Цензурное разрешение от 9 октября 1821 года. На форзаце владельческая надпись «орешковыми» чернилами: «Князь [неразборчиво]». На обороте свободного л. нахзаца надпись «орешковыми» чернилами (см. текст сюжета).