15 ноября 1925 г. в Москве, в семье еврейского писателя и драматурга Марка Наумовича Мееровича родился будущий диссидент и писатель Юлий Даниэль. После Великой Отечественной войны, где он был тяжело ранен, он окончил в 1950 г. филологический факультет Московского областного педагогического института. Работал учителем в Калужской области, преподавал литературу в школе в Москве, откуда в 1955 г. уволился, предположительно, из-за отклонения от обязательной школьной программы.

С 1957 г. Даниэль публиковался как переводчик и одновременно создавал собственные произведения, о публикации которых на родине не могло быть и речи.

К 1965 г. на Западе под псевдонимом Н. Аржак вышли три книги Даниэля - повесть «Говорит Москва» (1958), сборник «Руки. Человек из МИНАПА» (первая публикация второго рассказа в I960, повесть «Искупление» (1964). За это писатель вместе с литературоведом и критиком А.Д. Синявским (1925-1997), обвинявшимся в тех же преступлениях, в 1965 г. был приговорен к пяти годам мордовских лагерей.

Материалы суда были собраны журналистом и правозащитником А.И. Гинзбургом (1936-2002) и опубликованы в «Белой книге по делу Синявского и Даниэля», которая в 1967 г. вышла в Германии в издательстве «Посев». (Составителя ее также немедленно арестовали и осудили, после чего он покинул родину.) Вот фрагмент стенограммы суда: «Секретарь суда оглашает обвинительное заключение по делу А.Д. Синявского и Ю.М. Даниэля в совершении преступлений, предусмотренных частью первой статьи 70-й УК РСФСР. В обвинительном заключении сказано: “Даниэль, разделяя антисоветские взгляды Синявского, одобрил его произведения и посылку их за границу и со своей стороны дал Синявскому для прочтения рассказ “Руки”, написанный в 1956-57 гг. Рассказ, содержащий злобные выпады против советского строя и советской власти, призывающий к возмездию за насилие, которое советская власть якобы чинила над народом.

Осенью 1957 года Даниэль тем же путем, через Замойскую, послал рукопись своего рассказа за границу. Сознавая антисоветскую направленность своих произведений и желая замаскироваться, он избрал псевдоним Николай Аржак. <...>

На основании изложенного обвиняется Даниэль Юлий Маркович, родившийся 15 ноября 1925 года, еврей, беспартийный, имеет 14-летнего сына, проживает в Москве, Ленинский проспект 85, квартира 3, в том, что, занимая по ряду вопросов враждебную советской власти позицию, написал и переслал за границу антисоветские произведения, порочащие советский государственный и общественный строй, что он распространял свои произведения среди знакомых, то есть в совершении преступлений, предусмотренных частью первой статьи 70 Уголовного кодекса РСФСР».

Немедленно был уничтожен тираж уже опубликованной в Советском Союзе повести Даниэля «Бегство», сокращенный вариант которой появился в журнале «Пионер» только в 1989 г.

2 марта 1966 г. Даниэль писал из лагеря: «Началась моя фольклорно-этнографическая экспедиция... мои представления о подобных местах безнадежно устарели... Все совсем не так плохо, как это, может быть, представляется вам... посылки пока посылать мне нельзя. Но бандероли можно. Мне нужна авторучка, Пастернак, Цветаева, электробритва - полный джентльменский набор».

В мордовских лагерях и Владимирской тюрьме Даниэль писал стихи, поэму, делал переводы с латышского. После освобождения только переводами ему и было разрешено зарабатывать на жизнь. Под псевдонимом Ю. Петров появились переводы из шотландской и грузинской поэзии, произведений Дж.Г. Байрона, В. Гюго и др.

«Говорит Москва» (1958) - яркий образец жанра антиутопии. Во время празднования дня рождения друзья слышат по радио Указ Верховного Совета СССР о провозглашении «дня открытых убийств» - каждый на сутки получает право безнаказанно убивать своих сограждан. Указ выпущен «в связи с растущим благосостоянием, идя навстречу пожеланиям широких масс трудящихся». Удивительно, но жизнь в стране не останавливается. Правительство остается на месте, граждане, стоя в очередях, прикидывают, кого именно они убьют за столь короткий срок...

Из стенограммы суда: «Даниэль написал повесть “Говорит Москва”, в которой содержатся нападки на коммунизм и на советское правительство. В повести клеветнически утверждается, что будто бы 10 августа 1961 года Президиум Верховного Совета СССР объявил Днем открытых убийств. В повести содержатся призывы к расправе над вождями, над верными сынами народа (в зале негодующее движение)».

Первая публикация рассказа «Человек из МИНАПА» состоялась в Нью-Йорке в 1960 г.

Его содержание сводится к трагикомической коллизии: в МИНАПе - Московском Институте Научной Профанации - учится студент Владимир Залесский, обладающий удивительной способностью зачинать по заказу мальчика или девочку. Таким образом часто решаются проблемы социалистических семей. История получила огласку, и молодой «человек из МИНАПа» вынужден оправдываться перед комсомольским собранием, затем пройти медицинскую экспертизу, пообщаться с органами.

Рассказ вышел из печати в разгар сексуальной революции на Западе. В СССР, несмотря на известную фразу об отсутствии секса, половой вопрос начал решаться еще в 1920-х гг. декретами В.И. Ленина об упразднении семьи, разрешении абортов, «общественных» женщинах и проч. Второе издание рассказа «Человек из МИНАПА» вышло в Лондоне в тот же год, когда автор поехал «отдыхать» в мордовские лагеря.

Из стенограммы суда: «В рассказе Даниэля "Человек из МИНАПа” советские люди оглуплены и выведены уродами. В 1961 году Даниэль передал Синявскому эти рукописи, и тот переправил их в Париж Замойской. Повесть была издана рядом издательств, в том числе в 1961 году в “Пантеон букс”, а в 1963-м “Человек из МИНАПа” был издан Филипповым в США. Синявский со своей стороны помогал издаваться за рубежом Даниэлю и Ремезову, произведения которого выходили во Франции под псевдонимом Иванов и также используются в целях антисоветской пропаганды. (Даниэль улыбается)».

Ложному обвинению в доносительстве посвящена повесть «Искупление», первая публикация которой также состоялась в 1963 г. на Западе. «В 1963 году, - продолжает секретарь суда, - Даниэль написал рассказ “Искупление”, в котором изобразил советское общество, находящееся в состоянии морально-политического разложения. В рассказе проводится идея, что в культе личности виновен весь советский народ, что “тюрьма внутри нас”, что “правительство не в силах нас освободить”, что “мы сами себя сажали” Этот рассказ Даниэль передал Замойской осенью 1963 года.

Белый эмигрант Филиппов назвал Аржака “духовным наследником Достоевского”. Издательства, издававшие Терца и Аржака, начисляли авторам гонорары».

После отсидки Даниэль отказался уезжать из страны (в отличие от А.Д. Синявского) и некоторое время жил в Калуге, позже смог вернуться в Москву. Галина Медведева, жена поэта Давида Самойлова (1920-1990), близко знавшая Даниэля, считала, что «свой незаурядный по советским временам поступок - печатание за границей неподцензурных произведений - Юлик, похоже, обмозговал и прочувствовал со всех возможных сторон. Он не сожалел о содеянном как лицо ответственное за свои взгляды и поступки. И резкая перемена участи была для него далеко не главной мукой. Себе он вменял то, что, пойдя на поводу у авторского самолюбия, жажды осуществиться творчески, не предвидел тяжких моральных последствий для близких».

Юлию Даниэлю повезло - он увидел свои произведения напечатанными на родине, подписанными его настоящим именем. Ряд из них переведен на иностранные языки. В предисловии к зарубежным книгам Даниэля критик, автор предисловий Б. Филиппов (1960,1964) так характеризовал творческий метод Даниэля: «Автор просто ставит своих героев в экспериментальные условия, условия немного необычные <...> Он склонен к кинематографической технике построения - пользуется то более отдаленным, то близким планом, хорошо использует метод “наплыва” - особенно в случаях, когда реальность переходит в бредовое состояние, правда, не менее реальное, чем сама реальность».

Юлий Маркович Даниэль скончался в Москве 30 декабря 1988 г. А почти за год до этого, 17 сентября 1987 г. в газете «Правда» была опубликована статья М.С. Горбачева. Он призывал к «новому мышлению», к отказу от «классовых интересов» во внешней политике, к осознанию первенства «общечеловеческих ценностей».