История города Пскова и Псковской земли (1867 год)

Иван Беляев

Родина великой княгини Ольги - Псков - был одним из древнейших пригородов Новгорода Великого. Свидетельств о том, когда именно начали строительство города, не сохранилось. Но о том, что Псков был уже при первых «варяго­русских князьях», сообщал летописец Нестор, говоря о браке Игоря Рюриковича: «и приведоша ему жену от Плескова, именем Ольгу». Псковская крепость была как страж «оберегателя юго-западной окраины Новгородских владений» против жестокого и воинствующего племени чуди, более известного под именем эстов. А сама Псковская земля вытянулась с севера на юг по реке Великой и по восточным берегам Псков­ского и Чудского озер.

Самое древнее поселение в Пскове, «гнездо города», составлял Детинец, который располо­жился в углу, образуемом реками Великой и Пековой, на высоком холме, и был самой пер­вой крепостью, построенной новгородцами на этой земле. Уже в XIII веке она была обнесена толстой каменной стеной, построенной знаме­нитым псковским князем Довмонтом. В Детинце находилась и главная соборная церковь псков­ского края - Св. Троицы, управление которой было не столько в ведении духовенства, сколько в руках мирских людей - старост. Вблизи собора, на крепостной стене, висел вечевой колокол - символ вольного Пскова. По его зову у «святой Троицы» собирались на вече псковичи: посадники, бояре, купцы, ремесленники, монахи и прочие вольные люди. Без согласия веча ничто не могло считаться законным в Пскове. Посто­ять за «дом святой Троицы» - так любили гово­рить псковичи, отстаивая независимость род­ной земли.

За Детинцем, между Пековой и Великой, следо­вал Кром, или Крем (кремль), - главный город, где хранились все хлебные запасы и казна, где жил псковский князь или его наместник, и где была главная торговая площадь с многочислен­ными дворами и лавками. В 1308 году «Борис посадник замысли помостища торговище и бысть всем людей добро», в то время как древ­нейшие мостовые в Нюрнберге появились лишь к 1368 году, а в Лондоне улицы впервые начали мостить в 1417 году. Из русских городов уступал Псков только Великому Новгороду, где мощение торга и улиц производилось с XII века. Городское достояние кроме воинской стражи охраняли и собаки - знаменитые «кромские псы». Воров­ство здесь наказывалось смертной казнью.

За Кромом следовал собственно Город, где находились «более древние концы и улицы».

В 1309 году его укрепили «плитяной стеною от церкви Св. апостолов Петра и Павла до реки Великой, построенной посадником Борисом».

За рекою Великой, против Детинца и Крома, лежал посад Завеличье, где отдельно располо­жился немецкий торговый двор и происходила основная торговля с иноземцами. Любым ино­странцам строжайше запрещалось появляться на торгу в Пскове и вообще в укреплённой части го­рода. А вход же в Детинец иноземцам был закрыт под страхом смертной казни. И если случалось кому-нибудь из них проезжать через Псков, а укреплённого города не миновать, то его встре­чала у въездных ворот особая стража, которая со­провождала иностранца через внутреннюю часть города, вплоть до его выезда из неё.

Против Крома и Города, на левом берегу Псковы, лежал посад Запсковье, а на восток и юг по реке Пскове, на правом берегу - посад Поло­нище. Таким образом, Псков, разделённый на шесть частей, представлявших как бы отдель­ные поселения, как и самой природой был защищен от нападений врагов, так и делом рук человека - постоянно укреплявшимися город­скими стенами. Сам город, подобно Новгороду, делился на концы и улицы. По летописям 1454 года в Пскове насчитывалось шесть концов, имевших свои собственные общины, из союза которых и состояло административное управ­ление города. В общины входили бояре, купцы и черный люд - все они принимали деятельное участие в делах Псковской земли. От имени кон­цов и всего Пскова заключались договора с соседними государствами, от концов посыла­лись бояре на съезды, к каждому концу причис­лялись те или другие пригороды Псковщины.

Улицы в Пскове составляли особые общины с местным управлением и старостами. Члены улиц - домохозяева - у псковичей назывались «суседами» и имели общие дела целой улицы. Так, в летописи 1433 года было сказано: «Петров­ские суседи, т. е. уличане Петровской улицы, раз­били старый костер (башню) и выстроили из камня церковь Бориса и Глеба». Каждая улица имела своё место суда и управы, которые носили название лавицы. Но управление Пскова, кото­рый почти до середины XIV века оставался коло­нией Новгорода, отличалось от новгородских порядков. «Псковичи то принимали начальни­ков, присланных новгородским вечем, то не принимали, а выбирали своих, то признавали своим князем Новгородского князя, то прини­мали особенного князя, присланного Новгоро­дом, то сами приглашали к себе князя со сто­роны. Вообще порядок управления Псковом первоначально зависел от того, в каком отноше­нии Псков находился к Новгороду, или иначе сказать, - господствующая ли партия новгород­ская действовала в Пскове, или партия потер­певшая поражение в Новгороде».

В 1348 году Великий Новгород признал город своим «младшим братом», отказавшись от сво­его права суда над псковичами и права назна­чать в Псков своих посадников. Даже новгород­ский епископ вынужден был ставить судьею по делам псковского духовенства только псковича. С этого времени, вплоть до начала XVI столетия, наступил расцвет вольного Пскова. Город вырос в несколько раз - общая протяжённость псков­ских городских стен достигала девяти киломе­тров. Ни один древнерусский город того вре­мени по характеру своих укреплений не мог соперничать с Псковом.

«Псковичи, не менее новгородцев предприим­чивые в торговле и других промыслах, но го­раздо более новгородцев вышколенные беспре­рывною борьбою то с чудью, то с немцами, то с Литвою, выработали в себе характер неуступ­чивый и неподатливый на покорность» - так писал историк Иван Дмитриевич Беляев в своём исследовании «История города Пскова и Псков­ской земли». Книга стала его третьим трудом из задуманной, но незавершённой серии «Рассказы из русской истории».

Иван Дмитриевич Беляев родился в 1810 году в Москве в семье священника. Получив образо­вание в духовной семинарии, он всю жизнь ратовал за нужды церкви и духовенства. Закон­чив в 1833 году юридический факультет Москов­ского университета, он получил место служа­щего московской конторы Священного Синода. А через 10 лет был переведён в архивы старых дел Сената и Министерства юстиции, где ему поручили разобрать и привести в порядок 1700 древних грамот. В то время шла работа над пополнением издания первого «Полного Собра­ния Законов Российской Империи».

Свой опыт обращения с древними актами и старинными книгами Иван Дмитриевич при­обрёл, занимаясь долгое время в личном древ­лехранилище своего университетского учителя, известного профессора истории М. И. Погодина, составляя его описание. Кстати сказать, Беляев и сам за 63 года своей жизни собрал библиотеку из 2500 книг и древних рукописей, которую после его кончины приобрёл Румянцевский музей Москвы.

С 1842 года Беляев начал помещать заметки в газете славянофилов «Москвитянин», а вскоре на многие годы стал редактором журнала «Вре­менник Общества истории и древностей рос­сийских». На 42-м году жизни, защитив сначала магистерскую, а затем докторскую диссертации, Иван Дмитриевич получил звание профессора кафедры по истории русского права Москов­ского университета.

Последние годы жизни Беляев усердно рабо­тал над «Рассказами из русской истории», стара­ясь сделать их легко читаемыми и доступными. Он хотел объяснить читателям причины воз­никновения Московского государства и подчер­кнуть роль Москвы, этой «колыбели истинно русских начал». В первой книге он изложил общую историю русских княжеств. Следующие три книги были посвящены Великому Новго­роду, Пскову и Полоцку. В дальнейших планах учёного стояли города Смоленск, Чернигов, Киев, Рязань и сама Москва. Но, к сожалению, замысел его остался незавершённым.

Вечно занятый архивами, на студентов Иван Дмитриевич производил впечатление большого чудака и оригинала. Лекции свои читал мед­ленно и монотонно, но оставался самым доступ­ным и отзывчивым профессором. Когда позд­ней осенью 1873 года И.Д. Беляев умер, то пре­данные своему наставнику студенты 6 верст несли гроб озябшими руками от университет­ской церкви до Даниловского кладбища...

Почему же историк-юрист взялся за исследо­вание сильных вечевых центров - Великого Новгорода, Пскова и Полоцка? Беляев был убеж­дён, что племена кривичей и словен были самыми старыми поселенцами русской земли и раньше других развили у себя общинную жизнь. А следовательно, и вече развивалось у них раньше и полнее. По мнению Беляева, в Пскове, на берегах Великой, было сильно демо­кратическое начало. Но возникшее восстание - «брань о смердах» - в 1483-1486 годах дало Москве оружие против всего вечевого строя Господина Пскова. Ведь большинство русских земель к тому времени уже было объединено Москвой и образовалось единое Русское госу­дарство. И новый великий князь Василий III решил, что пришло время покончить с остат­ками самостоятельности Пскова, да и сам город, зажатый воинственными соседями, уже непре­станно «тянул» к Москве.

Когда 13 января 1510 года на глазах всего псковского люда «спустиша колокол вечевой у святыя Троица», то начали собравшиеся «на колокол смотря, плакати по своей старине и по своей воли...». По свидетельству автора знамени­той «Повести о псковском взятии», современ­ника событий, - не плакали только младенцы, сосущие молоко. Так, совершенно бескровно, указом великого князя Московского Василия III пало вольное, шумное, свободолюбивое псков­ское вече - самый демократичный и независи­мый орган управления в средневековой Руси. 

Беляев Иван Дмитриевич (1810-1873)

Рассказы из русской истории. Книга 3: История города Пскова и Псковской земли. Москва: Синодальная типография, 1867. [4], 443, VI с. Составной переплёт эпохи: кожаный корешок с золотым тиснением, коленкоровые уголки, тонированная бумага, обрез с напылением. 20 х13,6 см. На титульном листе владельческая подпись орешковыми чернилами - «С. Валк».

Сигизмунд Натанович Валк (1887-1975) - российский историк, археограф, архивист, библиограф. Был заведующим отделом русской исто­рии в редакции «Энциклопедического словаря» братьев Гранат.