Опыт биографий генерал-прокуроров и министров юстиции (1864 год)
Пётр Иванов
В переводе с латыни «юстиция» означает «справедливость». В Россию это слово пришло через Германию и Польшу ещё в XVII веке, однако в значении «суд», «судебная система» укоренилось только при Петре I. «Я служу-с в юстиции со времён царя Гороха», - любил повторять герой рассказа А.П. Чехова «Неприятность». Книга П.И. Иванова «Опыт биографий генерал-прокуроров и министров юстиции» посвящена тем, кто «служил в юстиции», начиная с петровских времён.
Для действительного статского советника Петра Ивановича Иванова интерес к вершителям судебной власти в России был отнюдь не праздным. Происходя из духовного звания, он окончил Костромскую гимназию, прослушал курсы лекций на юридическом и словесном отделениях Московского университета, служил в Московской удельной конторе, был членом вотчинного департамента, возглавлял Комиссию составления свода запрещений и разрешений на имения. В 1835 году Иванов приступил к работе в специальном комитете, образованном по инициативе тогдашнего министра юстиции Д.В. Дашкова для обозрения и описания сенатских архивов. Он оказался самым усердным членом комитета, за что и был аттестован начальством как «чиновник опытный в делопроизводстве и вникнувший в порядок хранения дел в архивах». В 1843 году Пётр Иванович получил назначение на должность инспектора, надзирающего за сенатскими архивами, и именно по его инициативе была проведена реформа, имевшая целью собрать разрозненные по многочисленным учреждениям документы в одном месте. Так в 1852 году возник Московский архив министерства юстиции, а П.И. Иванов, являясь его первым директором, оставался им до самой смерти. В кратком биографическом очерке, посвящённом архивисту, об этом периоде его жизни говорится: «Признавая за архивами не только практическое значение, но и научное, П.И. Иванов пытался придать такой же характер и разработке архивов, думал об архивном учёном органе «Материалы архивные», о библиотеке при архиве. Он старался поднять умственный и нравственный уровень архивных чиновников. Но в последнее десятилетие он почти всё своё время посвящал составлению описей и приёму вновь поступивших документов, и за обязанностями административными у него практически не оставалось времени на учёные работы. Тем не менее, он успел издать ряд архивных описей. Эти издания страдают одним общим недостатком - отсутствием сведений о содержании документов. Главное внимание сосредотачивается на истории архива и на количестве документов, в нём хранящихся. Неточности возникали также вследствие того, что при переписке актов Иванов требовал невозможной скорости, постоянно торопил, гнал служащих, которые вследствие этого нередко отбрасывали непереписанными целые части актов».
«Опыт биографий генерал-прокуроров и министров юстиции» П.И. Иванов подготовил по поручению непосредственного начальника, министра юстиции Д.Н. Блудова. Сборник предваряет краткий исторический обзор судебной системы России с оценкой роли тех, кто её возглавлял: «С первых почти лет своего царствования Пётр Великий стал вводить новые судебные инстанции, более удовлетворяющие потребностям народа и при том организованные на иных основаниях, совершенно отличных от прежних. Не довольствуясь одним только учреждением судебных мест, Пётр позаботился и о неусыпном надзоре за порядком и за правосудием производившихся в них дел. С целью следить за деятельностью учреждённых судебных инстанций, не допускать в них противозаконных отклонений, объяснять смысл и значение вновь издаваемых указов, Пётр создал институт прокуроров. При этом генерал-прокурор был представителем вообще всего прокурорского надзора. Только один генерал-прокурор мог остановить решение Сената и по делам особой важности доносить немедленно государю. Эта новая, учреждённая Петром должность представляла собою как бы предпоследнюю ступень в лестнице правительственных инстанций, во главе которой стоял сам монарх. Из этого высокого, исключительного положения вытекает и то высокое значение, какое с самого начала получила у нас должность генерал-прокурора, и то громадное влияние занимавших её лиц на все дела государственной администрации».
Книгу составляют семнадцать биографических очерков: девять из них посвящены генерал-прокурорам, восемь - министрам юстиции. Первым главой обновлённой Петром судебной власти в России стал граф Павел Иванович Ягужинский. Говоря о его назначении на вновь «установляемую» должность, Иванов приводит слова императора, сказанные им Сенату: «Вот моё око, коим я буду всё видеть. Он знает мои намерения и желания, что он заблагорассудит, то вы и делайте. А хоть бы вам показалось, что он поступает противно моим и государственным выгодам, вы, однако ж, то исполняйте и, уведомив меня о том, ожидайте моего повеления». С той поры «государево око» зорко следило за исправностью российского судопроизводства. Так продолжалось до воцарения Александра I, когда имперская судебная система обрела «второе зрение»: в 1802 году было учреждено министерство юстиции, которое возглавил известный поэт Гавриил Романович Державин. Кстати, в разные годы его преемниками также становились представители писательского цеха: баснописец Иван Иванович Дмитриев, член «Арзамаса» Дмитрий Васильевич Дашков, другой «арзамасец» - приятель А.С. Пушкина, В.А. Жуковского и К.Н. Батюшкова Дмитрий Николаевич Блудов. Смертью Блудова, скончавшегося 19 февраля 1864 года, книга заканчивается.
«Опыт биографий» явился первой попыткой документального рассказа о верховных служителях Фемиды в России и последним трудом П.И. Иванова: он умер через несколько месяцев после выхода книги в свет. В некрологах отмечалось, что Иванов не был учёным в настоящем смысле этого слова, но за долгие годы практической работы сумел стать «хорошим знатоком и архивному делу оказал большие услуги».
Иванов Пётр Иванович (1794-1864)
Опыт биографий генерал-прокуроров и министров юстиции. [Приложение к «Журналу Министерства юстиции».] Санкт-Петербург: Печатано в типографии Правительствующего Сената, 1863. (Настоящий год издания - 1864.) IV, 180, [2] с., 17 л. иллюстраций. Во владельческом картонаже середины ХХ века с сохранением издательской печатной обложки. 24х16 см. На переднем форзаце экслибрис: «Собрание А.Е. Гершман».