По этой причине
товарищи в школе
фамилию Двойкин
присвоили Коле:
мол, пусть не позорит он
имя отца,
почтенное имя
отца-кузнеца.
Под конец этого большого стихотворения (или маленькой поэмы) Коля клятвенно обещает своим товарищам исправиться. А поэт Юрий Левитанский, от лица которого и ведется повествование, обещает, что, как только это случится, - он откроет настоящую фамилию Николая...
Практически - готовый сценарий; как минимум - для мультфильма. Таковых, кстати, в то время в СССР было много. Быть прилежным школьником - в Советском Союзе считалось престижным. Очень показателен в этом отношении мультфильм «Остров ошибок» (1955). А чуть позже - «Вовка в Тридевятом царстве» (1965), «В стране невыученных уроков» (1969)...
И никак не вычитать из этих стишков «для детей среднего школьного возраста», что написал их человек с очень непростой судьбой. Впрочем, как и у многих его ровесников, прошедших войну:
И убивали, и ранили
пули, что были в нас посланы.
Были мы в юности ранними,
стали от этого поздними,
(«Мое поколение», 1977)
Юрий Давидович Левитанский родился 22 (по другим сведениям, 21) января 1922 года в городе Козельце на Черниговщине. Биограф Левитанского Леонид Ромберг пишет: «Жили бедно, нуждались порой в самом необходимом, особенно после того, как однажды их начисто обокрали, вынеся из дома почти все, что там находилось.
В поисках лучшей доли родители часто переезжали с места на место, и, когда мальчику исполнилось три года, семья уже жила в Киеве. Потом отцу поэта Давиду Исаевичу Левитанскому удалось найти работу на одной из донбасских шахт, и они переехали в небольшой шахтерский поселок на руднике - несколько домов в степи. Вскоре, однако, перебрались в столицу шахтерского края город Сталино (ныне Донецк)... “Как мы жили в этом городе? - вспоминал Левитанский. - Глинобитные домики без всяких удобств, с общим туалетом на шесть-семь домов, который виднелся где-то вдалеке... Воду таскали за три квартала...”
Там, в Донбассе, будущий поэт пошел учиться в украинскую школу: у него было два родных языка - русский и украинский. В школьные годы начал писать стихи».
После десятилетки, в 1939 году, Юрий Левитанский едет в Москву и поступает в престижный столичный вуз, ИФЛИ - Институт философии, литературы и истории. На войну Левитанский ушел, едва успев сдать экзамены за второй курс, летом 1941 года. Воинская часть, к которой он был приписан, вошла в Москву в октябре 1941-го и заняла оборону на рубеже Белорусского вокзала. В ноябре их перебросили в район Волоколамска. В декабре Левитанский - участник наступления советских войск под Москвой. Потом были Синявинские болота на Северо-Западном фронте, Украина, Бухарест, Братислава... Свой боевой путь молодой лейтенант Юрий Левитанский закончил в Праге.
В ожидании дел невиданных
из чужой страны
в сапогах, под Берлином выданных,
я пришел с войны.
(«Белый снег», 1959)
Однако возвращение с войны оказалось долгим. В начале лета 1945-го все подразделения 53-й армии, где проходил службу Левитанский, погрузили в эшелоны. Передислокация намечалась в Одесский военный округ. А оказался он в итоге вместо солнечной Одессы в Монголии - на войне с Японией. Через несколько месяцев его переводят в Иркутск, в состав Восточно-Сибирского военного округа.
Лишь через два года Левитанский был демобилизован... Помог ему в этом известный советский писатель Георгий Марков, возглавлявший в те годы Иркутскую писательскую организацию. Местные литераторы не прочь были заполучить в свои ряды молодого поэта-фронтовика, бывшего студента ИФЛИ. Марков же помогает Левитанскому устроиться заведующим литературной частью в местный Театр музыкальной комедии и получить комнату в гостинице. В Иркутске же, в 1948 году, вышла первая книга стихов Левитанского - «Солдатская дорога». (Кстати, «Секретная фамилия» - единственное произведение поэта для детей, первым изданием вышло в свет в том же Иркутском книжном издательстве в 1954 г. очень небольшим по тем временам тиражом в 30 тысяч экземпляров.)
В 1955 году Юрий Левитанский поступает учиться на двухгодичные Высшие литературные курсы при Литературном институте им. Горького. В 1957-м вступает в Союз писателей СССР. И окончательно перебирается в Москву.
В 1963 году в альманахе «День поэзии» была опубликована первая подборка его пародий. В предисловии к ним Юрий Левитанский подчеркивал: «Я написал пародии на стихи моих товарищей-поэтов. Нет нужды говорить, что они дружеские. В меру своих сил, стараясь переделать важные сочинения своих товарищей забавно, я стремился схватить особенности их интонации, лексики, творческой манеры, стиля. Все пародии написаны на тему широко известной печальной истории о зайчике, который вышел погулять. Полагаю, что в этом нет ничего обидного».
А уже в 1978 году поэт выпустил в свет полноценную книгу пародий «Сюжет с вариантами». «Соавторами» оказались поэты Белла Ахмадулина, Андрей Вознесенский, Евгений Винокуров, Евгений Евтушенко, Фазиль Искандер, Леонид Мартынов. «В литературной ситуации семидесятых годов пародироваться у Левитанского стало почетнее, чем получить высокую официальную премию», - писал критик Владимир Новиков. И действительно, в книге нет никакой злобы и сарказма - только дружеское подтрунивание и невероятное мастерство поэта, литературоведа и просто человека с хорошим чувством юмора.
И все-таки самому Юрию Левитанскому настоящую литературную известность и авторитет приносит книга стихов «Кинематограф» (1970). По мнению Л. Гомберга, эта книга «определила его судьбу как выдающегося российского поэта последней трети XX века».
«Преобладающая форма его сочинений - “книга стихов”, самодостаточное цельное произведение с четко обозначенным построением, единое по мысли, а порой - и по фабуле, - отмечает Гомберг. - Таких книг он написал немного - всего семь. И даже в этом ряду “Кинематограф” - книга особая, очень похожая на поэму. Структура ее выдержана столь точно и строго, что за всем этим странным переплетением фрагментов сценария, воспоминаний и снов и впрямь проглядывает некое подобие сюжета. Принцип киномонтажа, неожиданно перенесенный Левитанским с экрана в поэзию, должен был, по мысли автора, не просто привнести в книгу многокрасочный иллюзорный фон, но и с помощью ограниченной в средствах поэтической формы развернуть целую жизнь человека».
И очнулся, и качнулся, завертелся
шар земной.
Ах, механик, ради бога, что ты
делаешь со мной!
Этот луч, прямой и резкий, эта света
полоса
заставляет меня плакать и смеяться
два часа,
быть участником событий, пить,
любить, идти на дно...
Жизнь моя, кинематограф,
чернобелое кино!
(«Кинематограф», 1970)
В полной мере этот «черно-белый» принцип судьбы поэт испытал на себе в конце 80-х годов прошлого века... Поздняя любовь 63-летнего поэта к 19-летней Ирине Машковской, ставшей в 1989 году его женой, возможность начать жизнь словно с чистого листа. И все это совпало с крахом Советского Союза, интеллектуальным разбродом и тотальным дефицитом в стране, личным безденежьем и квартирной неустроенностью. Но именно в этот период рождается новая - и, увы, последняя композиционно и тематически единая - книга «Белые стихи» (1991).
А тут еще - проблемы с сердцем. Врачи настоятельно советуют делать операцию, но при этом честно предупреждают: лучше, если за границей. У Левитанского таких денег, конечно, не было. На помощь пришли коллеги, русские литераторы-эмигранты. Владимир Максимов, писатель, главный редактор парижского журнала «Континент», давний и близкий друг поэта, опубликовал открытое письмо с призывом собрать необходимую сумму. Немедленно откликнулись Эрнст Неизвестный, Иосиф Бродский, Михаил Шемякин... Сложная и опасная операция прошла успешно.
Распад СССР Левитанский считал началом принципиально новой эпохи в истории России. Тектонические изменения в обществе и в стране поэт сравнивал только с процессами геологического масштаба. Ход исторического процесса, по его мнению, не зависит от президентов, движений и партий. Они могут лишь замедлить его или, наоборот, ускорить, но остановить - никогда. Юрий Левитанский был убежден, что рано или поздно мы обязательно придем к этому пониманию: «Грустно, что это будет нескоро, когда-нибудь после нас. Я чувствую себя так, словно задержался в какой-то другой эпохе... на небольшой срок. Исторически, повторяю, все идет так, как должно быть. Хотя обидно: жизнь такая долгая, а проходит так быстро».
В мае 1995 года отмечалось 50-летие Победы в Великой Отечественной войне. «Все эти годы меня ужасно раздражает канун 9 мая, когда начинается волна подготовки ко Дню Победы, - рассказывал он. - Я вижу, как власти стараются снять дивиденды с этого праздника. Мне очень обидно за ветеранов: на всю эту шумиху по поводу полувекового юбилея затрачены какие-то сумасшедшие миллионы. А что получат ветераны? Бесплатный обед?..»
А в июне Левитанский был удостоен звания лауреата Государственной премии России за поэтическую книгу «Белые стихи». Ему, который активно выступал против войны в Чечне на фоне все усиливающегося «грохота грозненской канонады», принимать эту награду было совестно: это, мол, напоминает чуть ли не взятку!
В июне во время церемонии вручения Государственной премии в Георгиевском зале Кремля Юрий Левитанский произнес в лицо президенту России Борису Ельцину: «Наверно, я должен бы выразить благодарность также и власти, но с нею, с властью, тут дело обстоит сложнее, ибо далеко не все слова ее, дела и поступки я сегодня разделяю. Особенно все то, что связано с войной в Чечне, - мысль о том, что людей убивают как бы с моего молчаливого согласия, - мысль эта для меня воистину невыносима».
И это оказалось не просто риторической фигурой, поэтической метафорой.
25 января 1996 года в Москве был очень сильный мороз. И все же Юрий Левитанский не мог пропустить «круглый стол» московской интеллигенции, который проходил в городской мэрии на Краснопресненской набережной. Он опять говорил о чеченской войне, несколько раз брал слово, нервничал, переживал...
Больное сердце не выдержало. Поэт остался верен себе, своим принципам до конца.
И над собственною ролью плачу я
и хохочу
То, что вижу с тем, что видел, я
в одно сложить хочу
То, что видел, с тем, что знаю, помоги
связать в одно,
жизнь моя, кинематограф,
черно-белое кино!