«Памятная книжка» на 1840 год
Была одна старуха - Игнатьевна, которая лечила от голода
малолетних: она им давала грибной настойки пополам со сладкой
травой, и дети мирно затихали с сухой пеной на губах. Мать целовала
ребенка в состарившийся морщинистый лобик и шептала:
- Отмучился, родимый. Слава тебе, Господи!
Андрей Платонов, «Чевенгур», 1926-1928 гг.
В этом году впервые был напечатан роман М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени». Главному цензору России, царю Николаю I, эта книга активно не понравилась: «Такие романы портят нравы и портят характер». Для России, это был еще один голодный год - проблему попытались решить с помощью распространения картофеля, но начались «картофельные бунты». В 1840 г. на Неве было проведено успешное испытание подводного ракетоносного крейсера - первой в мире цельнометаллической подводной лодки.
1 / 13 января датировано стихотворение М.Ю. Лермонтова «Как часто, пестрою толпою окружен...». Повод к его написанию был вполне конкретный. По воспоминаниям И.С. Тургенева, на новогоднем бале-маскараде в Дворянском собрании Лермонтову «не давали покоя, беспрестанно приставали к нему, брали его за руки, одна маска сменялась другою, а он почти не сходил с места и молча слушал их писк, поочередно обращая на них свои сумрачные глаза. Мне тогда же почудилось, что я уловил на лице его прекрасное выражение поэтического творчества». Отсюда - и знаменитые строчки:
«О, как мне хочется смутить веселость их
И дерзко бросить им в глаза железный стих,
Облитый горечью и злостью!»
9 / 21 февраля В.Г. Белинский писал В.П. Боткину: «Черт знает - страшно сказать, а мне кажется, что в этом юноше готовится третий русский поэт и что Пушкин умер не без наследника».
19 февраля / 2 марта цензор П. Корсаков разрешил издание «Героя нашего времени. Сочинение М. Лермонтова. Часть I и часть II. СПб. В типографии Ильи Глазунова и Ко. 1840». В первой половине апреля оба выпуска романа вышли из печати тиражом 1000 экземпляров и продавались по цене 5 руб. 60 коп.
Несмотря на занятость, император нашел время прочесть новый роман.
12 / 24 июня он писал императрице: «Я прочел Героя до конца и нахожу вторую часть отвратительною, вполне достойную быть в моде. Это то же преувеличенное изображение презренных характеров, которые находим в нынешних иностранных романах. Такие романы портят нравы и портят характер. Потому что, хотя подобную вещь читаешь с досадой, все же она оставляет тягостное впечатление, ибо в конце концов привыкаешь думать, что свет состоит только из таких индивидуумов, у которых кажущиеся наилучшие поступки проистекают из отвратительных и ложных побуждений. Что должно явиться последствием? Презрение или ненависть к человечеству... Итак, я повторяю, что по моему убеждению это жалкая книга, показывающая большую испорченность автора». И тем не менее.
В конце октября того же года, после долгих колебаний цензурного комитета, вышел сборник «Стихотворения», лично составленный поэтом, куда вошли в том числе «Песня про купца Калашникова», «Бородино», «Мцыри», - сегодня одна из редчайших книг русской литературной классики.
«А он, мятежный, ищет бури.» За дуэль с сыном французского посланника П. де Баранта Лермонтова вновь выслали в действующую армию на Кавказ. А.С. Хомяков писал Н.М. Языкову: «А вот еще жаль: Лермонтов отправлен на Кавказ за дуэль. Боюсь, не убили бы. Ведь пуля дура, а он с истинным талантом, и как поэт, и как прозатор». Через некоторые время за боевые действия Лермонтова представили к ордену, но Николай I не утвердил представления.
Зато 11 / 23 декабря военный министр А.И. Чернышев сообщил командиру Отдельного кавказского корпуса о том, что «государь император, по всеподданнейшей просьбе г-жи Арсеньевой, бабки поручика Тенгинского пехотного полка Лермонтова, высочайше повелеть соизволил: офицера сего, ежели он по службе усерден и в нравственности одобрителен, уволить к ней в отпуск в С.-Петербург сроком на два месяца».
1840 год вообще оказался исключительно урожайным на изящную словесность. Свет увидели первое прижизненное издание Т.Г. Шевченко «Кобзарь» и первый сборник стихотворений Н.А. Некрасова «Мечты и звуки», тираж которого был уничтожен самим автором. Записной редкостью стала и первая книга А.А. Фета (1820-1892) «Лирический пантеон». Однако судьба книг оказывается порой такой же непредсказуемой, как и судьба их авторов. Двухтомник лирики того же Афанасия Афанасьевича Фета 1863 года издания (600 экземпляров) распространялся 30 лет; полностью распродан лишь после смерти поэта в 1892 г.
Российская власть, подписав цензорским пером разрешение на выпуск произведений отечественной словесности, одновременно запретила в официальных документах Великого княжества Литовского все языки, кроме русского. Следующий указ отменил топонимы и термины «Белоруссия», «Литва», «белорусская», «литовская» губернии; вместо них вводилось название «Северо-Западный край». С подписанием Николаем I указа «О распространении силы и действия Российских Гражданских законов на все Западные возвращенные от Польши области» перестал действовать верховный закон - Статут, существовавший с XVI в.
В это же время Россия активно участвовала в сохранении целостности Османской империи. Вместе с Англией, Австрией и Пруссией Россия выступила против правителя Египта (хедив) Мухаммеда Али. За короткий срок он захватил Северный Судан, турецкую Сирию, среднюю Палестину, племена Ливана и собрался идти в европейскую Турцию. В 1839 г. Мухаммед Али потребовал наследственной власти над Египтом, Сирией, Аданою и Кандией. Европейские страны предложили решить этот вопрос в своих кабинетах.
Пока Николай I участвовал в спасении Турции от ее бывшего вассала, в России наступил второй голодный год. Проблему снова попытались решить с помощью картофеля и снова безуспешно - до Николая I накормить крестьян картофелем не удалось ни Петру I, ни Екатерине II. Даже под угрозой голодной смерти крестьяне отказывались есть «земляные яблоки, кои в Англии называются “потетес”, а в иных местах земляными грушами, тортуфелями и картуфелями».
Удивительно, но в отношении распространения продукта, который в 20 веке в России называют не иначе как «второй хлеб», очень долго не срабатывала не только политика кнута, но и политика пряника.
В 1840 году высочайший указ, предписывавший даже поощрять премиями хозяев, разводящих картофель, вместе с реформой деревни привел к началу «картофельных бунтов», длившихся несколько лет. У крестьян отбирали под картофель лучшие земли и штрафовали за отказ высаживать и есть «подмогу хлебу» (как говорили те же крестьяне спустя несколько десятилетий). Сопротивлялись картофелю не только крестьяне. Сохранилось воспоминание поэта и историка П.А. Вяземского о княгине Евдокии Ивановне Голицыной, которой казалось, что «это нововведение есть посягательство на русскую национальность, что картофель испортит и желудки, и благочестивые нравы наших искони и богохранимых хлебо и кашеедов».
Но дело было не только в картофеле. Несвободные крестьяне, приписанные к заводам и фабрикам (посессионные), были абсолютно неэффективны в промышленности. Николай I заметил, что «крепостное право стало причиной того, что у нас нет торговли и промышленности», и в начале лета 1840 г., по ходатайствам посессионных фабрикантов, правительство издало закон, разрешавший увольнение в свободное состояние фабричных крестьян. За короткий срок около половины таких крестьян было уволено самими фабрикантами, оплатившими переселение бывших рабов.
Маленький штрих, характеризующий контраст в отношении к «живой силе» во времена промышленной революции на Западе и в России: 26 июля (7 августа) в Англии запретили использовать детей в качестве трубочистов.
Борьба за благополучие Турции и попытки насильно накормить крестьян не мешали успешному развитию российской научной и технической мысли.
В 1840 году вышла статья М.А. Бакунина «О философии» - одна из первых в России попыток определить предмет и задачи философии. В том же году Бакунин на деньги А.И. Герцена выехал в Германию изучать философию, откуда писал брату: «После долгого размышления... я решился никогда не возвращаться в Россию. Не думай, чтобы это было легкомысленное решение. Оно связано с внутренним смыслом всей моей прошедшей и настоящей жизни. Я не гожусь теперешней России, я испорчен для неё, а здесь я чувствую, что я хочу ещё жить, я могу здесь действовать, во мне ещё много юности и энергии для Европы».
В этом же году русский химик, академик Петербургской академии наук И.Г. Гесс открыл основной закон термохимии - закон постоянства сумм тепла: тепловой эффект реакции зависит только от начального и конечного состояний реагентов, а не от пути протекания процесса (закон Гесса). Работа Гесса, которому также принадлежит открытие второго закона термохимии - закона термонейтральности, была опубликована на два года раньше аналогичных трудов Роберта Майера и Джеймса Джоуля.
11 / 23 сентября на фарватере Малой Невки между Петровским и Крестовским островами в Петербурге было проведено испытание первой в мире цельнометаллической подводной лодки. Созданная по проекту русского генерала, участника Наполеоновских войн, математика, геодезиста и фортификатора К.А. Шильдера, лодка благополучно всплыла через три часа. Экипаж был в полном порядке. По существу, это был первый русский подводный ракетоносец, так как подлодка Карла Андреевича Шильдера несла боевые ракеты, изготовленные в Петербургском ракетном заведении. Специальный экспертный комитет признал субмарину... бесполезной! Но на всякий случай все документы по работе над лодкой строго засекретили и... забыли более чем на сто лет.
Впрочем, в «Памятной книжке на 1840 год» есть две гравюры с изображением, как раз тех мест, возле которых происходило испытание подводной лодки: Каменноостровский мост и Петровский остров.
Удивительно, но на сто с лишним лет фактически были забыты и сами памятные книжки! А ведь, скажем, «Памятная книжка на 1840 год» удостоилась рецензии самого В.Г. Белинского. «...Вот уже несколько лет сряду выходит «Памятная книжка», издаваемая военною типографией, - прелестная, миньятюрная книжечка с превосходными картинками, - писал он в восьмой книжке «Отечественных записок» за 1840 г. в разделе «Библиографическая хроника». - Это также календарь, необходимый для военных чиновников и полезный для всякого образованного человека...
В “Памятной книжке”, изданной на нынешний год едва ли не роскошнее прежних годов, помещено всего четырнадцать картинок, отлично гравированных английским художником Гобертом; каждая картинка стоит того, чтоб вырезать ее из книжки и поставить в рамку. Вот содержание оных картинок: 1) Кремль московский; 2) замок Фюрстенштейн, в Силезии и 3) местечко Крейт, в Баварии (оба достопамятные тем, что государь император и государыня императрица изволили иметь там свое местопребывание в 1838 году); 4) Камеронова галерея в царскосельском саду; 5) корабль «Париж» пред Варною; 6) Каменноостровский мост; 7) Петровский остров; 8) Курьерская тройка; 9) Церковь введения во храм пресвятыя богородицы, Семеновского полка, в Петербурге; сверх того, 10) заглавная виньета и четыре гравированные картинки, изображающие времена года, с кратким стенным месяцесловом.
Мы думаем, что прелестная “Памятная книжка” и “Утренняя заря” суть самые лучшие подарки, какие можно сделать человеку и деловому, и неделовому в первые месяцы года. Не постигаем только, как могут издатели “Памятной книжки” назначать такую дешевую ей цену - 2 рубля серебром: это просто даром; за одни картинки можно заплатить вдвое больше».
В одном ошибся Белинский: сегодня «Памятная книжка на 1840 год» - это не только лучший подарок, который «можно сделать человеку и деловому, и неделовому в первые месяцы года»; сегодня - это документ истории, хотя и весьма своеобразный.
Памятная книжка на 1840 год. С.-Петербург: В военной типографии, 1839. [3], 344, [14] л. ил., гравир. тит. л. Владельческий цельнокожаный переплет с тиснением золотом.