Русские символисты (1910 год)

Эллис

Поэт и критик Л.Л. Кобылинский вошёл в историю русской литературы под звучным псевдонимом Эллис. Страстный поклонник Бодлера, он стремился подражать своему кумиру -одному из идеологов европейского дендизма, но, как пишет современник, «при ничтожных заработках поддерживать внешность денди ему было трудно». Тем не менее, острый парадоксальный ум и экстравагантная внешность Эллиса надолго оставались в памяти людей, с которыми он общался. Его знакомый вспоминал: «Эллис незабываем и неповторим. Этот странный человек с остро-зелёными глазами, белым мраморным лицом, неестественно чёрной, как будто лакированной, бородкой, ярко-красными «вампирными» губами, превращавший ночь в день, день - в ночь, живший в комнате всегда тёмной, с опущенными шторами и свечами перед портретом Бодлера, а потом бюстом Данте, обладал темпераментом бешеного агитатора, создавал необычайные мифы, вымыслы, был творцом всяких пародий и изумительным мимом».

Выпускник юридического факультета Московского университета, один из основателей кружка «Аргонавты» и издательства «Мусагет», автор стихотворных и прозаических книг «Иммортрели» (1904), «Stigmata» (1911), «Арго» (1914) и др., Эллис стал теоретиком русского символизма, литературно-художественного направления, пришедшего в Россию в начале 80-х годов XIX века вместе с увлечением творчеством европейских символистов: Ш. Бодлера, П. Верлена, А. Рембо, С. Малларме и др.

Книга Эллиса «Русские символисты», вышедшая в 1910 году в издательстве «Мусагет», по праву рассматривается как первая в России попытка вскрыть философские и эстетические корни европейского и русского символизма: «Сперва символизм, как новое и односторонне-эстетическое учение, сам приблизился к культуре, желая облачиться в старые доспехи, но все эти доспехи оказались старыми и дряблыми, и вот новое учение незаметно, шаг за шагом, стало перечеканивать все, решительно все культурные ценности; так невольно из жажды культуры символизм стал источником, эту жажду утоляющим. И тогда свершилось чудо: новое учение оказалось старым, исконным, но сохранило и всю свою трепетную, огненную юность; разрушая всё, оно созидало, отрицая - утверждало, богохульствуя, молилось и, сомневаясь во всех «ценностях культуры», само стало живым воплощением культуры». Однако символизм для Эллиса - это жизнетворчество, выходящее за пределы искусства, это «мессианизм, глагол о новом Боге, великая религия будущего».

Эту мысль он иллюстрирует на примере вождей русских символистов К. Бальмонта, В. Брюсова и А. Белого, которые, по его мнению, своим творчеством довели носителей идеи символизма до «ступени искания Единого Первосимвола: им открыт путь в Вечное, а следовательно, и в будущее!» Завершается книга страстным гимном во славу символизма: «Мы верим в великое, мировое будущее символизма! С самого начала всесторонне подойдя к символике искупления, символисты воочию узрели Верховный, венчающий систему, Символ. Этот Первосимвол, этот верховный Лик - лик Вечно-Женственный, Лик Мадонны! Ему служить рыцарственно, пред Ним преклоняться со смиренной строгостью, Ему молиться о своём искуплении - единственный абсолютный путь, который выведет современный дух из всех бездонных пропастей, избавит от всех ужасов современности, от пошлости и самоотрицания, двух самых страшных зол, и благословит наши искания, наши страдания и наши служения на тот подвиг, к которому смутно тянутся руки всех наших учителей и предшественников, перед которым молитвенно дрожали их сердца! Других путей нет!»

Пока что нет никаких признаков того, что в обозримом будущем это предсказание о всемирной победе символизма сбудется. Однако другой прогноз Эллиса, политический, осуществился на редкость точно, хотя сам он в этом случае, наверняка, предпочёл бы ошибиться. Однажды, споря с приятелем, меньшевиком Н.В. Валентиновым (Вольским), о вероятности победы социализма в России, Эллис сказал: «Возможность крушения капитализма я, разумеется, не отрицаю. Эта дрянь никакой нравственной санкции не имеет. Но следующий за этим строй нужно остерегаться называть социализмом. Пока другого названия не изобретено, нужно говорить: строй после капитализма. И только. Больше ничего, и этот неизвестный строй, конечно, не следует изображать розовыми красками. Крушение капитализма - крушение только прежних форм собственности, отнюдь не уничтожение Духа Зла, глубоко заложенного в человеческой природе, присущего всем социальным группам и классам. Строй после капитализма под воздействием этого Духа Зла может быть гнуснейшим, буро-жёлто-чёрным, отвратительным до последней степени, гораздо худшим, чем при капитализме. Если я вам его изображу, у вас кишки выпадут от страха. От того, что может произойти, только молитва спасёт». Валентинов, иронично улыбнувшись, сказал: «Молитесь, Эллис, и да поможет Вам в этом Бог». Эллис ответил: «Да, буду молиться».

В 1913 году Эллис уехал за границу и перешёл в католичество. В Россию он уже не вернулся.

Эллис (настоящие фамилия и имя Кобылинский Лев Львович; 1879-1947).

Русские символисты. Константин Бальмонт. Валерий Брюсов. Андрей Белый. Москва: Книгоиздательство «Мусагет», 1910. [2], 336, [2] с., 1 л. - реклама, 3 л. иллюстраций - автотипии работы О. Ренара. В современном полукожаном переплёте работы А.А. Рузайкина с сохранением издательской обложки. На корешке золототиснёные имя автора и заглавие. В нижней части корешка золототиснёные инициалы: «А. и С.В.» (А.А. и С.А. Венгеровы). Крышки оклеены «мраморной» бумагой. Тройной мраморированный обрез. 25,5х18,5 см. На титульном л. владельческая надпись синими чернилами: «Е. Кожевников». На с.1 штемпель фиолетовыми чернилами: «Витебское реальное училище. Библиотека». В тексте читательские пометы простым карандашом.