Союзники в Париже: Альбом гравюр (1814-1815 годы)

В первые десятилетия XIX века резцовые гравюры играли в Европе ту же роль, что фото-, кино-и видеохроника в ХХ и ХХI столетиях. Выходив­шие из-под печатного пресса через несколько дней - а иногда и через несколько часов! - после свершившегося события, они являлись живым и непосредственным откликом на текущий ход истории. Их продавали в специальных конто­рах, в лавках букинистов и на книжных разва­лах. Их выставляли в витринах магазинов и окнах частных домов. Именно благодаря этим чёрно-белым или раскрашенным от руки кар­тинкам большинство обывателей стран Старого Света представляли себе (и порой весьма оши­бочно!) внешность своих знаменитых совре­менников: правителей, полководцев, гениев науки или прославленных злодеев, а также сцены кровопролитных битв, виды дальних земель и картины природных катаклизмов. Нередко именно они играли решающую роль в формировании общественного мнения.

Эпоха наполеоновских войн дала мощный импульс к развитию резцовой гравюры: ведь именно в этой технике «ковалось» одно из важ­нейших и сокрушительных орудий государ­ственной пропаганды - политическая карика­тура. Непревзойдёнными мастерами в этом жанре считались англичане. В России широкой популярностью пользовались сатирические листы, выполненные И. И. Теребенёвым, И. А. Ивановым и А. Г. Венециановым. Париж -столица и законодатель мод для европейского книгопечатания - снабжал гравированными карикатурами все подконтрольные француз­скому оружию территории, прославляя воен­ный гений Наполеона и ниспровергая его вра­гов. По мере того как фортуна отворачивалась от императора Франции, менялась и тональ­ность сатирических картинок: глупый и трус­ливый противник превращался в злобного и не знающего пощады варвара, а сопроводитель­ные тексты утверждали, что «офицеры союз­ных армий мечтают только о том, чтобы войти в Париж, сжечь его, разрушить его памятники и вывезти оттуда французских женщин, чтобы заселить ими пустыни России».

Очередная разительная метаморфоза прои­зошла, когда союзные войска вступили в Париж в марте 1814 года, и повторилась пятнадцать месяцев спустя - после «Ста дней». С осозна­нием, что город не будет отдан на разграбление казакам и сожжён, к французам вернулось зата­ившееся на время недолгой осады чувство юмора, и гравёры-карикатуристы вновь взялись за штихели. Однако теперь из-под их резцов выходили не сцены зверств и грабежей, а забав­ные бытовые зарисовки с участием солдат союз­ных армий и изображения непривычных для глаза обывателя мундиров, в которых непосвя­щённый легко мог запутаться.

Действительно, «город был наводнён ино­странцами, - вспоминал очевидец. - Всюду попадались только австрийцы, пруссаки и казаки, не считая 14 000 англичан... Магазины эстампов были заполнены листами с изображе­ниями представителей всех союзных армий, как портретами, так и карикатурами, очень смешными и нервировавшими изображённых».

При этом отношение к представителям союз­ных армий было различным: русских и англи­чан побаивались, а вот недавних союзников-пруссаков ненавидели. Для этого имелось немало оснований. «Прусские офицеры и сол­даты ежедневно прилагали титанические уси­лия, чтобы их запомнили во Франции, - гово­рит мемуарист. - Со времени пересечения ими границы не прекращалась цепь убийств, наси­лия, поджогов и "разрушения ради удоволь­ствия". В Париже имели место изнасилования. Их любимым развлечением было оглушить кучера фиакра, чтобы не платить денег, или, явившись толпой в Пале-Рояль, оскорблять жен­щин, избивать мужчин и опустошать полки магазинов». Жестокость прусских солдат вызы­вала негодование даже у представителей союз­ных армий. Юный корнет английского гусар­ского полка рассказал в письме на родину о потрясшем его случае: «Сегодня мы прохо­дили мимо замка. Видя двери и окна откры­тыми, я с несколькими моими товарищами отправился туда и нашёл полный беспорядок: все шкафы были взломаны. В одной из комнат мы нашли почтенного старца и двух юных девиц прекрасной наружности. Каковы же были наши ужас и негодование, когда плачущий ста­рик поведал нам, что его дочери были изнаси­лованы у него на глазах пруссаками... Несчаст­ные! Как я сострадаю этой стране! Пусть пруссаков настигнут ужасные мучения! Пусть исполнится моя молитва, и пусть те, кто совер­шил это преступление, будут убиты в первой же стычке!»

Напротив, впечатление, оставленное рус­скими и англичанами, вопреки ожиданиям, оказалось скорее положительным. Когда союз­ники уже покинули столицу Франции, в одном из парижских журналов появилась заметка, где говорилось: «Русские и англичане лучше соблюдали дисциплину... В нашем парижском доме находились на постое двадцать пять англичан. Их поведение было превосходным... Французы с удивлением убедились, что, хотя эти высокие невозмутимые блондины и явля­лись хозяевами города, их можно было не бояться: они уважали женщин, платили за всё, что брали, и спокойно прогуливались груп­пами в своих узких панталонах и красных ушитых куртках». Особенно сильное впечатле­ние производили шотландцы благодаря их высокому росту и необычной униформе: «Ино­гда они прогуливались вместе с жёнами и детьми, и парижане были поражены, встре­чая этих отцов семейств с простодушными лицами, с высокими медвежьими шапками на головах и голыми ногами. При их появлении начинались перешёптывания, смех, а хоро­шенькие дамы с удивлением рассматривали их юбки и шептали друг другу на ухо: "Боже, а если поднимется ветер!"».

Если шотландцы привлекали внимание горо­жан килтами, а калмыки и башкиры - изогну­тыми луками, за что получили прозвище «амуры Севера», то ажиотаж вокруг казаков объяснялся их репутацией лихих, бесстрашных, но в то же время диких и неуправляемых воинов. Именно поэтому вокруг казачьих бивуаков неизменно толпились как парижане, так и путешест­венники-иностранцы. Вот как описывает уви­денную картину один из оказавшихся на Елисейских полях англичан: «На бивуаке было большое количество русских солдат: многие спали вокруг горящих костров, другие стирали бельё или готовили. Некоторые, совершенно голые, приводили себя в порядок странным образом: держа свои рубашки на вожжах над огнём и поворачивая их, чтобы они не успели загореться... Мы долго наслаждались столь любопытными и живописными сценами». Не меньшим успехом у присутствующих пользо­валась настоящая русская баня, построенная казаками на берегу Сены. Парижане и осо­бенно парижанки с неизъяснимым удоволь­ствием наблюдали, как распаренные мужики, не задумываясь об отсутствии одежд, прыгали в прохладные воды реки.

Неудивительно, что присутствие в Париже союзных армий нашло отражение в многочис­ленных стихах и художественной прозе, мемуа­рах и газетных очерках, драмах и комических куплетах, в творениях живописцев, графиков, скульпторов и, конечно же, в работах гравёров-карикатуристов. Причём наравне с одиноч­ными листами ими издавались обширные гра­фические серии, объединённые общими героями и имевшие внутреннюю драматургию.

Замечательные образцы подобных гравюр содержатся в альбоме «Союзники в Париже», представляемом Библиохроникой. Судя по экс­либрису, подборка была объединена под одним переплётом французским собирателем матери­алов по военной истории бароном Жаком Байенсом. В альбом входят семнадцать иллюмино­ванных от руки резцовых гравюр, среди которых - изображения представителей раз­личных родов войск армий антинаполеонов­ской коалиции, а также несколько жанровых сцен. Автором пятнадцати из них является известный французский художник и гравёр Адриан-Пьер-Франсуа Годфруа (1777-1865), а выпущены они парижским издателем и книго­торговцем Аароном Мартине (1762-1841).

Об Адриане Годфруа известно, что он родился в Париже и выучился гравировальному искус­ству у своего отца. Значительное место в его обширном творческом наследии занимает карикатура. В 1815 году маршал Этьен-Жак-Жозеф Александр Макдональд, герцог Тарентский, ставший при Людовике XVIII Великим канцлером Ордена Почётного легиона, пору­чил ему гравирование орденских дипломов. Но наибольшую популярность как у современни­ков, так и у потомков приобрели именно «воен­ные» листы 1814-1815 годов, часть из которых представлена в альбоме Жака Байенса.

Ещё два листа изданы в Париже вдовой гра­вёра Франсуа Шеро и входят в хорошо извест­ную серию «Союзные войска». На них вместе изображены представители вооружённых сил различных государств. В этом коренное отли­чие гравюр вдовы Шеро от серии Годфруа -Мартине «Армии союзных держав», где на каж­дом листе запечатлены солдаты и офицеры лишь одной страны.

Открывает альбом гравюра Годфруа «Союз­ные монархи в Париже в 1815 году», явившаяся своеобразным откликом на подписание в Париже русским царём Александром I, австрийским императором Францем I, прус­ским королём Фридрихом-Вильгельмом III и позднее королём Франции Людовиком XVIII «Акта Священного союза», в котором говори­лось: «Предмет настоящего акта есть открыть перед лицом Вселенной непоколебимую реши­мость монархов как в управлении вверенными им государствами, так и в политических отно­шениях ко всем другим правительствам, руко­водствоваться не иными какими-либо прави­лами, как заповедями святой веры, заповедями любви, правды и мира... Соответственно словам Священного писания, повелевающим всем людям быть братьями, монархи пребудут соеди­нены узами действительного и неразрывного братства и, почитая себя как бы единоземцами, они во всяком случае и во всяком месте станут подавать друг другу пособие, подкрепление и помощь. В отношении же к подданным и вой­скам своим они, как отцы семейств, будут управ­лять ими в том же духе братства, которым они одушевлены для охранения веры, мира и правды». Вид дружеской беседы коронован­ных особ должен был свидетельствовать о един­стве победителей с вновь обретшей короля Францией.

Несколько листов серии посвящено прусской армии, на которую так любили равняться рос­сийские императоры. Её представляют в альбоме гусары, кирасиры, гренадеры и егеря-пехо­тинцы - как правило, из гвардейских частей. Среди них прежде всего обращает на себя внима­ние «чёрный» гусар. Расшитый золотом доломан, ментик, рейтузы, головной убор, ташка - всё на нём чёрного цвета. На головном уборе и ташке -изображения черепа со скрещёнными костями. Так выглядели офицеры этого элитного полка прусской армии, которых называли, вероятно, из-за мрачной символики униформы «гусарами смерти». Не менее экзотичным выглядит изобра­жение прусского казака. Известно, что в 1813 году, после восстановления независимости Пруссии, её король Фридрих-Вильгельм III, вдохновлён­ный всеевропейской славой российских каза­чьих полков, создал в своей армии гвардейский казачий эскадрон с вооружением и обмундиро­ванием, почти полностью перенятыми у донских казаков. Прусские казаки участвовали в несколь­ких битвах, дошли до Парижа, но впоследствии были преобразованы в более привычных для прусского Генерального штаба гвардейских кира­сиров. Кстати, Годфруа не упустил случая подчер­кнуть брутальность прусских военных, показав двоих из них готовящимися к поединку.

На пяти листах представлены русские офи­церы и солдаты, причём три гравюры - это изо­бражения униформы различных родов войск, а две - жанровые сцены, характеризующие быт и порядки в русской армии.

На гравюрах Годфруа русские гренадеры, гусары, казаки и пехотинцы предстают в значи­тельно более шаржированном виде, чем пред­ставители других армий. Впрочем, большая или меньшая карикатурность свойственна всей этой серии. Сюжетное разнообразие и «мест­ный колорит» придаёт гравюрам включение в изобразительный ряд тех, кто, не являясь военнослужащими, дошёл вместе с союзными армиями до Парижа: русского полкового свя­щенника, немецкой маркитантки, угощающей вином австрийских офицеров, английской тор­говки, следующей за войсками с ребёнком и собачкой. К сюжетным листам относится и гравюра, запечатлевшая шотландцев на биву­аке. Завершает альбом карикатура, не входящая в серию «Армии союзных держав», но также имеющая отношение к «военной» тематике: «Русские денщики, одевающие своего барина-офицера».

Альбом гравюр «Союзники в Париже» - не только замечательное собрание французской карикатуры завершающего периода наполео­новской эпохи. Это - документ времени, рас­сказывающий о том, как народы Европы после долгого периода разобщённости и войн смогли посмотреть друг другу в глаза. Далеко не всё увиденное там понравилось смотрящим. Но это был важный и незабываемый опыт для каждой из сторон.

Конечно же, пребывание в Париже - одном из красивейших и богатейших городов Европы - произвело неизгладимое впечатле­ние на представителей всех союзных армий. Но, вероятно, самые сильные эмоции вызвала столица Франции у русских солдат и офице­ров. Не случайно, когда пришло время расста­вания, во французских газетах появилось письмо, написанное от имени уходивших рус­ских: «Прощайте, парижане, прощайте, добрые приятели наши! Мы никогда не забудем ваших чудесных трактирщиков, купцов и конфетчи­ков!.. Актёры и актрисы, певцы и певицы, пры­гуны и прыгуньи, прощайте!.. Мы уже не будем более есть апельсинов в комедии, восхищаться прыжками в опере, забавляться ухватками плу­товатых гаеров на булеварах, мы не увидим чудесных прыгунов по канату в Тиволи, обезьян на площади Музеума, ораторов в Атенее и китайских теней в Пале-Рояле. Прощайте, милые, прелестные очаровательницы, кото­рыми так славится Париж: вы, блестящие в опере, разгуливающие по булеварам и порха­ющие в галереях и садах Пале-Рояля!.. Забудем ли ваши прелести, ласки, ваше постоянство! Нет! С берегов Невы и Дона будем мы посылать к вам страстные вздохи свои. Вы смотрели не на лицо, но на достоинство... Брадатый казак и плосколицый башкир становились любим­цами сердец ваших - за деньги! Вы всегда ува­жали звенящие добродетели! Прощайте, Софии, Эмилии, Темиры и Аглаи! Прощайте, резвые пламенные смуглянки, томные белянки, прощайте, чёрные и голубые глаза. Мы не имели ни средства, ни времени списывать пор­треты ваши, но мы имеем другие памятники: ваши стрелы у нас в сердцах и полученные от вас раны долго будут напоминать нам о вас. Прощайте, поля Елисейские, прощай и ты, Марсово поле! Мы расположили на вас биваки свои, застроили вас хижинами, шалашами, будками и жили в них, как в палатах. Нередко милые городские красавицы навещали кочую­щих соседей своих. Они не пугались ратного шуму и прыгали зефирами по грудам оружия при блеске полевых огней или тихими павами выплывали из-за дерев, как тени при тусклом мерцании луны. Каких наслаждений не при­носили они с собою!.. Прощайте, господа повара, кондитеры, портные, сапожники, сле­саря и седельники! Вы долго не забудете неи­моверной щедрости русской. Бог знает, что бы сталось с вами без нас!.. Прощайте, блестящие общества лучших людей, людей лучшего тона! Мы имели счастие иногда помещаться в кругах ваших! Какое обхождение! Какая учтивость! О французы, одни только вы умеете жить! У вас мужчины просвещённы и образованны, женщины милы, умны, веселы и всегда благо­пристойны. Любезные французы! Прелестные француженки! Вы нас пленили, очаровали, просветили, вы офранцузили нас!.. »

Les Allies a Paris. [Союзники в Париже]. [Альбом гравюр]. Париж, 1814-1815. 17 л. резцовых гравюр, иллюминованных от руки. В полукожаном переплёте ХХ века. На корешке с бинтами золототиснёное заглавие: «Les Allies a Paris». Форзацы «мраморной» бумаги. 44х32см. На переднем форзаце экслибрис: «Ex libris J. Baeyens». На экслибрисе надпись простым карандашом на русском языке: «Экслибрис барона Жана Байенса. Одна из лучших военных библиотек Франции ХХ века». На обороте свободного л. переднего форзаца штамп переплётной мастерской Ф. Болнье (Baulnier), в нижней части - экслибрис А. и С. Венгеровых. На лицевой стороне прокладного л. надпись простым карандашом: «Всего 17 гравюр. В таком количестве, в альбоме и в таком состоянии практически не встречаются. Чрезвычайно редкий альбом».

По свидетельству Алексея Анатольевича Венгерова, альбом пришёл в его собрание в 2003 году из библиотеки Владимира Волкова, крупного московского собирателя и отменного знатока книги. Все карандашные пометы в альбоме сделаны его рукой. Список гравюр:

1.Godefroy Adrien-Pierre-Frangois (le jeune). Les Souverains Allies a Paris. Annee 1815. A Paris chez Martinet. Ба Majeste Alexandre I Empereure de Russie, Ба Majeste Louis XVIII Roi de France, Ба Majeste Fragsоis I Empereur d'Autriche, Ба Majeste Frederic Guillaume III Roi de Prusse. [Годфруа Адриен-Пьер-Франсуа (младший) Союзные монархи в Париже. 1815 год. В Париже, у Мартине. Его Императорское Величество император России Александр I, Его Императорское Величество король Франции Людовик XVIII, Его Императорское Величество император Австрии Франц I, Его Императорское Величество король Пруссии Фридрих-Вильгельм III]. Гравюра резцом, иллюминованная от руки. 39x26,5 см.

Неизвестный гравёр (подпись: B). Troupes Alliees. A Paris, chez Madame Veuve Chereau. Grenadier Hongrois, Crenadier Autrichien, Cuirassier Russe, Fantassin Russe, Cavalier Anglais. [Войска союзников. В Париже, у вдовы Шеро. Венгерский гренадер, австрийский гре­надер, русский кирасир, русский пехотинец, английский кавалерист]. [1815]. Гравюра резцом, иллюминованная от руки. 41,5x27,5 см.

Неизвестный гравёр (подпись: B). Troupes Alliees. A Paris, chez Madame Veuve Chereau. Anglais 12-eme de Chasseurs, Anglais Chasseurs a pied, Ecossais, Hussard Hanovrien, Carabinier Belge. [Войска союзников. В Париже, у вдовы Шеро. Солдат английского 12-го стрелкового полка, английский стрелок, шотландец, ганноверский гусар, бельгийский карабинер]. Гравюра резцом, иллюми­нованная от руки. 41,5x27 см.

Godefroy Adrien-Pierre-Frangois (le jeune). Armee des Souverains Allies. Annee 1814. № 1. A Paris chez Martinet. Officiers de l'Armee Russe: Chef d'Escadron des Cosaques regles de la Garde Imperiale, General de Brigade d'Infanterie, Chef d' Escadron des Dragons du Grand Duc Constantin, Officier d' Infanterie grande tenue, Officier d' Infanterie en negligee. [Годфруа Адриен-Пьер-Франсуа (младший). Армии союзных держав. 1814 год. В Париже, у Мартине. № 1. Офицеры русской армии. Командир эскадрона лейб-гвардии Казачьего полка, пехотный генерал, командир эскадрона драгунского полка Великого князя Константина, пехотный офицер в парадной форме, пехот­ный офицер в повседневной форме]. Гравюра резцом, иллюминованная от руки. 41,5x29 см.

Godefroy Adrien-Pierre-Frangois (le jeune). Armee des Souverains Allies. Annee 1814. № 2. A Paris chez Martinet. Soldats de l' Armee Russe: Grenadier de la Garde Imperiale en grande tenue, Grenadier de la Garde Imperiale, Tambour de la Garde Imperiale, Grenadier Russe Troupe d'elite, Soldat Russe en neglige. [Годфруа Адриен-Пьер-Франсуа (младший). Армии союзных держав. 1814 год. В Париже, у Мартине. № 2. Солдаты русской армии. Гренадер императорской гвардии в парадной форме, гренадер императорской гвардии, гвардейский барабанщик, русский гренадер регулярных войск, русский солдат в повседневной форме]. Гравюра резцом, иллюми­нованная от руки. 41,5x28,5 см.

Godefroy Adrien-Pierre-Frangois (le jeune). Armee des Souverains Allies. Annee 1814. №3. A Paris chez Martinet. Officiers de l'Armee Prussienne: Officier de Cavalerie du Regiment des Gardes du Corps de Sа Majeste Prussienne, Officier des Cosaques regies Prussiens, Officier des Hussards noirs dits Hussards de la Mort, Officier des Chasseurs a pied de la Garde Royale Prussienne, Officier d'Infanterie de la Ligne. [Годфруа Адриен-Пьер-Франсуа (младший). Армии союзных держав. 1814 год. В Париже, у Мартине. № 3. Офицеры прусской армии. Офицер кавалерийского полка личной гвардии Его Величества Короля Пруссии, офицер эскадрона прусских казаков, офицер полка Чёрных гусар, называемых Гусарами смерти, офицер пеших егерей Прусской королевской гвардии, пехотный офицер линейного полка]. Гравюра резцом, иллюминованная от руки. 39,5x27 см.

Godefroy Adrien-Pierre-Frangois (le jeune). Armee des Souverains Allies. Annee 1814. № 4. A Paris chez Martinet. Officiers de l'Armee Anglaise: Officier de Cavalerie, Dragons Anglais, Officier Superieur de l'Armee de Terre en neglige, Officier Superieur des Troupes de Marine en neglige, Officier de Cavalerie du Regiment Ecossais en neglige, Officier de Troupes Legeres Chasseurs a Cheval. [Годфруа Адриен-Пьер-Франсуа (младший). Армии союзных держав. 1814 год. В Париже, у Мартине. № 4. Офицеры английской армии: кавалерийский офицер, английские драгуны, старший офицер пехоты в повседневной форме, старший морской офицер в повседневной форме, кавалерийский офицер шотландского полка в повседневной форме, офицер конных егерей]. Гравюра резцом, иллюминованная от руки. 42x28 см.

Godefroy Adrien-Pierre-Frangois (le jeune). Armee des Souverains Allies. Annee 1814. № 5. A Paris chez Martinet. Discipline Militaire du Nord. [Годфруа Адриен-Пьер-Франсуа (младший). Армии союзных держав. 1814 год. В Париже, у Мартине. № 5. Дисциплина Севера]. Гравюра резцом, иллюминованная от руки. 41x28 см.

Godefroy Adrien-Pierre-Frangois (le jeune). Armee des Souverains Allies. Annee 1815. № 6. A Paris chez Martinet. Regiments Ecossais. [Годфруа Адриен-Пьер-Франсуа (младший). Армии союзных держав. 1815 год. В Париже, у Мартине. № 6. Шотландские полки]. Гравюра резцом, иллюминованная от руки. 42,5x28 см.

Godefroy Adrien-Pierre-Frangois (le jeune). Armee des Souverains Allies. Annee 1815. № 7. A Paris chez Martinet. Officiers Superieurs de l' Armee Anglaise: Colonel d'Infanterie, Colonel de Hussards, General Anglais, Colonel de Cavalerie legere, Chef d'Etat Major. [Годфруа Адриен-Пьер-Франсуа (младший). Армии союзных держав. 1815 год. В Париже, у Мартине. № 7. Старшие офицеры английской армии: полковник пехоты, гусарский полковник, английский генерал, полковник лёгкой кавалерии, начальник Генерального штаба]. Гравюра резцом, иллюминованная от руки. 39,5x26,5 см.

Godefroy Adrien-Pierre-Frangois (le jeune). Armee des Souverains Allies. Annee 1815. № 8. A Paris chez Martinet. Officiers de l' Armee Autrichienne: Officier de Cavalerie, Hussard Autrichien, Officier des Grenadiers Hongrois, Garde de la Porte de Sа Majeste l' Empereur d' Autriche, Officier des Hulans Hongrois. [Годфруа Адриен-Пьер-Франсуа (младший). Армии союзных держав. 1815 год. № 8. В Париже, у Мартине. Офицеры австрийской армии: кавалерийский офицер, австрийский гусар, офицер полка венгерских гренадеров, офицер личной охраны Его Величества императора Австрии, офицер венгерских гусар]. Гравюра резцом, иллюминованная от руки. 34x26 см.

Godefroy Adrien-Pierre-Frangois (le jeune). Armee des Souverains Allies. Annee 1815. № 9. A Paris chez Martinet. Troupes Autrichiennes: Chasseur a cheval, Hussard, Cuirassier, Hullan, Grenadier Hongrois. [Годфруа Адриен-Пьер-Франсуа (младший). Армии союзных дер­жав. 1815 год. № 9. В Париже, у Мартине. Австрийские войска: конный егерь, гусар, кирасир, улан, венгерский гренадер]. Гравюра резцом, иллюминованная от руки. 34,5x26 см.

Godefroy Adrien-Pierre-Frangois (le jeune). Armee des Souverains Allies. Annee 1815. № 10. A Paris chez Martinet. Militaires Russes: Domestique Russe suivant l'Armee, Officier Russe au bivouac, Officier des Hussards Russes, Pretre Grec Aumonier, Cosaque irregulier Maraudeur. [Годфруа Адриен-Пьер-Франсуа (младший). Армии союзных держав. 1815 год. № 10. В Париже, у Мартине. Русские военные: русский слуга, следующий за армией, русский офицер на бивуаке, русский гусарский офицер, православный священник, казак иррегулярных войск-мародёр]. Гравюра резцом, иллюминованная от руки. 33,5x27 см.

Godefroy Adrien-Pierre-Frangois (le jeune). Armee des Souverains Allies annee 1815. № 11. A Paris chez Martinet. Soldats Autrichiens: Vivandibere Allemande, Grenadier Hongrois, Cuirassier Autrichien, Hullan, Hussard Hongrois, Grenadier Autrichien. [Годфруа Адриен-Пьер-Франсуа (младший). Армии союзных держав. 1815 год. № 11. В Париже, у Мартине. Австрийские солдаты: немка-маркитантка, венгерский гренадер, австрийский кирасир, улан, венгерский гусар, австрийский гренадер]. Гравюра резцом, иллюминованная от руки. 42,5x28,5 см.

Godefroy Adrien-Pierre-Frangois (le jeune). Armee des Souverains Allies. Аnnee 1815. № 12. A Paris chez Martinet. Soldats de l'Armee Prussienne: Cuirassier de la Garde Royale, Hussard Prussien, Chasseur volontaire du Regiment d' Alexandre, Grenadier de la Garde Royale, Chasseur de la Landver. [Годфруа Адриен-Пьер-Франсуа (младший). Армии союзных держав. 1815 год. № 12. В Париже, у Мартине. Солдаты прусской армии: кирасир королевской гвардии, прусский гусар, егерь-доброволец полка императора Александра, гвардей­ский гренадер, егерь ландвера]. Гравюра резцом, иллюминованная от руки. 30x22 см.

Godefroy Adrien-Pierre-Frangois (le jeune). Armee des Souverains Allies. Аnnee 1815. № 13. A Paris chez Martinet. Soldats de l'Armee Anglaise: Hussard Hanovrien, Soldat du Train, Vivandiere Anglaise, Soldat d'Infanterie en neglige, Tambour, Chasseur. [Годфруа Адриен-Пьер-Франсуа (младший). Армии союзных держав. 1815 год. № 13. В Париже, у Мартине. Солдаты английской армии: ганноверский гусар, фуражир, англичанка-маркитантка, пехотинец в повседневной форме, барабанщик, стрелок]. Гравюра резцом, иллюминован­ная от руки. 42,5x29,5 см.

Godefroy Adrien-Pierre-Frangois (le jeune).Les valets de chambre russe faisant la toilette de leur jeune officier. A Paris chez Martinet. [Годфруа Адриен-Пьер-Франсуа (младший). Русские денщики, одевающие своего барина-офицера. В Париже, у Мартине]. Гравюра резцом, иллюминованная от руки. 42,5x29 см.

1 2