Судебный отчёт по делу антисоветского «право-троцкистского блока» (1938 год)
Дело «право-троцкистского блока» стало апофеозом сталинских судебных репрессий. В памяти людей ещё были живы высылка за границу и лишение советского гражданства Л.Д. Троцкого, расправа над Г.Е. Зиновьевым и Л.Б. Каменевым, расстрел высшего комсостава Красной армии. Но борьба за неограниченную власть, как её понимал Сталин, требовала новых жертв. На этот раз на скамье подсудимых оказались три члена «ленинского» состава Политбюро - Н.И. Бухарин, А.И. Рыков и Н.Н. Крестинский, один из лидеров Интернационала - болгарский революционер Х.Г. Раковский, секретарь ЦК партии большевиков Белоруссии В.Ф. Ша-рангович, секретарь ЦК партии большевиков Узбекистана А. Икрамов, председатель узбекского Совнаркома Ф. Ходжаев, председатель Центросоюза И.А. Зеленский, три врача Леч-санупра Кремля - И.Н. Казаков, Л.Г. Левин и Д.Д. Плетнёв, ещё недавно всесильный глава НКВД Г.Г. Ягода и несколько ответственных работников различных наркоматов.
Обвинение для того времени было стандартным: шпионаж и вредительство, ослабление и расчленение СССР, организация кулацких восстаний, связь с германскими фашистскими кругами, с германской, английской и японской разведками, попытка организации террористического акта против Сталина. Из инкриминированного именно «правым троцкистам» -убийство С.М. Кирова, покушение на Ленина в 1918 году, умерщвление В.Р. Менжинского, В.В. Куйбышева и А.М. Горького.
Исход процесса был предрешён. Ещё на фев-ральско-мартовском (1937 года) Пленуме ЦК ВКП(б), где центральным являлся вопрос «Об уроках вредительства, диверсий и шпионажа японо-немецко-троцкистских элементов», нарком внутренних дел Н.И. Ежов предложил участникам Пленума итоговую резолюцию: «Исключить Бухарина и Рыкова из состава кандидатов в члены ЦК и членов партии, с преданием их суду военного трибунала, с применением высшей меры наказания - расстрела». Таким образом, меру наказания, причём высшую, предлагалось применить к людям, которые даже ещё не предстали перед судом. Тогда прошла более умеренная сталинская резолюция: «... исключить из членов ВКП(б) ... направить дело в НКВД...» Тем не менее, в решении суда сомневаться не приходилось.
Судебные заседания проходили в Октябрьском зале Дома союзов. Председательствовал глава Военной коллегии Верховного суда Союза ССР В.В. Ульрих. Ему помогали члены Военной коллегии И.О. Матулевич и Б.И. Иевлев. В роли государственного обвинителя выступил А.Я. Вышинский. Процесс продолжался двенадцать дней - со 2 по 13 марта 1938 года.
Сталин в зале суда не присутствовал, однако упорно бытует легенда о том, что он наблюдал за происходившим лично. Один из очевидцев вспоминал: «Над сценой зала было несколько небольших окошек, завешенных тёмной тонкой тканью. Скрываясь за этими занавесками, можно смотреть сверху в зал, а из зала было видно, как за тканью вьётся дымок - дымок его трубки».
Все подсудимые признали себя виновными. То, что к обвинённым применялись различные виды воздействия, вплоть до пыток, было очевидно даже многим из зрителей. Сохранилось немало свидетельств о поведении Н.Н. Крестинского, единственного, отказавшегося согласиться с обвинением. Уже на следующий день он выглядел полностью сломленным человеком и подтвердил всё, в чём обвинялся. Несмотря на, казалось бы, тщательно проработанный сценарий суда, осечки всё равно происходили: абсурдность вменяемой вины заставляла даже измученных следователями людей восставать против участия в разыгрываемом трагифарсе. Характерны слова Г.Г. Ягоды, не вошедшие в протокол судебного заседания, но процитированные в репортажах и воспоминаниях нескольких зарубежных наблюдателей, присутствовавших на процессе. В ответ на очередную угрозу Ульриха бывший «хозяин Лубянки» повернулся к своему судье и тихо произнёс: «Вы можете на меня давить, но не заходите слишком далеко. Я скажу всё... Но... слишком далеко не заходите...»
Среди прочего Ягоду обвиняли в организации убийства А.М. Горького. В смерти писателя, действительно, до сих пор многое не разгадано. Однако совершенно очевидно, что реальные события не имели ничего общего с тем, что вынужден был рассказать доктор Лев Григорьевич Левин, якобы действовавший по указке Ягоды. Его показания в полной мере передают атмосферу процесса: «Горький был уже очень больным человеком. Плохо у него обстояло дело с лёгкими. Кроме того, изменения в лёгких страшно затрудняли деятельность сердца, - так что у него одновременно и со стороны лёгких и со стороны сердца было чрезвычайно неблагополучно. В 1935 году зимою он был в Крыму. Мы договорились о мероприятиях, вредных Алексею Максимовичу. Он очень любил прогулки. Я сказал, что нужно прогулки практиковать. Горький очень любил труд, любил в парке, в саду рубить сучья деревьев или скалывать кусочки скал. Всё это ему было разрешено во вред здоровья. Вторая страсть у него была к огню. Горький любил огонь, пламя. И это было нами использовано. Для него разжигали костёр, как раз после утомления Горького работой, собирали в кучу собранные сучья, разжигали пламя. Горький стоял возле этого костра, было жарко, и всё это вредно действовало на его здоровье. Для приезда Горького в Москву опять-таки было условлено выбрать такой момент, чтобы он мог заболеть гриппом. Узнав, что в доме гриппозное заболевание, мы организовали возвращение Горького в Москву как раз в это время. Действительно, на второй или третий день Горький заболел гриппом, который очень быстро осложнился гриппозным воспалением лёгких, принявшим сразу тяжёлое течение. Мы не применяли каких-нибудь особенных лекарств, которые могли быть вредны. Мы применяли только те лекарства, которые в этих случаях обычно применяются. Но применяли их в очень большом количестве. В данном случае они переходили в свою противоположность. Опять-таки сердечный мотор, бесконечно нажимаемый, сдавал свои силы, терял свою работоспособность, и, в конце концов, он не выдержал».
l3 марта l938 года суд постановил: из двадцати одного обвиняемого, проходившего по делу «право-троцкистского блока», восемнадцать приговорили к расстрелу, троих - к тюремному заключению на срок от пятнадцати до двадцати пяти лет.
Отчёты о процессе публиковали все центральные газеты. Жена Н.И. Бухарина Анна Михайловна Ларина, находившаяся после ареста мужа в Томском женском лагере для «членов семей изменников Родины», вспоминала: «Обычно в лагере мы газет не получали. В первых числах марта 1938 года надзиратель принёс газеты, в которых освещался процесс: «Почитайте, почитайте, кто вы есть!» Он брезгливо и злобно посмотрел на меня, отдал газеты старосте барака и вышел. Газеты в руки заключённых не давали, староста читала их вслух, сидя на верхних нарах, как раз напротив меня. Сначала я слушала отчёт о процессе сидя, потом, чтобы избегнуть взглядов любопытствующих женщин, легла на нары и накрыла голову одеялом. Я почувствовала сильную головную боль, из носа пошла кровь. В те дни я особенно привлекала внимание окружающих. По-разному относились ко мне. Жена одного украинского партийного работника подошла ко мне и сказала: "Что нос повесила! Бухарина история оправдает, а о наших мужьях никто никогда и не узнает"».
Отдельное издание стенографического отчёта по делу «право-троцкистского блока» было выпущено в рекордные сроки. Пухлый четырёх-сотстраничный том сдали в производство через три недели после произнесения приговора. Ещё через пятнадцать дней книгу запустили в печать.
Обычно у стенограмм не бывает авторов - жанр этого не предусматривает. Однако данный случай можно отнести к исключениям. Известно, что уже подготовленный к публикации текст исправлял и дополнял сам Хозяин: Сталин редактировал и переписывал речи людей, всего лишь несколько дней назад расстрелянных по его приказу...
Судебный отчёт по делу антисоветского «право-троцкистского блока», рассмотренному Военной коллегией Верховного суда Союза ССР 2-13 марта 1938 г. по обвинению Бухарина Н.И., Рыкова А.И., Ягоды Г.Г., Крестинского Н.Н., Раковского Х.Г., Розенгольца А.П., Иванова В.И., Чернова М.А., Гринько Г.Ф., Зеленского И.А., Бессонова С.А., Икрамова А., Ходжаева Ф., Шаранговича В.Ф., Зубарева П.Т., Буланова П.П., Левина Л.Г., Плетнёва Д.Д., Казакова И.Н., Максимова-Диковского В.А. и Крючкова П.П. в преступлениях, предусмотренных ст.ст. 58.1а, 58.2, 58.7, 58.9 и 58.11 Уголовного кодекса РСФСР, а Иванова, Зеленского и Зубарева, кроме того, в преступлениях, предусмотренных ст. 58.13 Уголовного кодекса РСФСР. Отчёт составлен по тексту газет «Известия Советов депутатов трудящихся Союза ССР» и «Правда». Москва: Юридическое издательство Народного комиссариата юстиции СССР, 1938. 384 с. В издательском переплёте. 23х14,5 см. Тираж 100 000 экз. Цена 3 руб. 85 коп. Значительная часть тиража изъята из обращения и уничтожена в период борьбы с «культом личности» И.В. Сталина.