- В этом году Солженицын становится лауреатом Нобелевской премии. Событие, шокировавшее кремлевское руководство и воодушевившее поклонников его таланта. Ты говорил, у тебя есть автограф Александра Исаевича...

- На однотомнике «В круге первом». Но вообще его автографы попадаются сегодня довольно редко. Что касается произведений Солженицына, храню «Новый мир» с повестью «Один день Ивана Денисовича», а также ее первое книжное издание. «В круге первом» и «Раковый корпус» мы читали в самиздате. Чтение их, а тем более распространение преследовалось. Доходило до серьезных наказаний...

Расскажу свою историю, связанную с романом «Раковый корпус».

Ко мне попал его текст - примерно двести несброшюрованных машинописных страниц, напечатанных почему-то фиолетовым шрифтом. Мы с женой «проглотили» роман за ночь. В те годы я уже слышал о существовании шарашек - на моей фирме работали ученые, крупные специалисты, через них прошедшие... Прочитав, передал одному из друзей. Забегая вперед, скажу: мы по сей день с ним в хороших отношениях. Дней через пять последовал звонок из соответствующей службы, и твоего покорного слугу вызвали на разговор. Оказалось, мой друг, вполне легально коллекционировавший старинное оружие, попал в поле зрения органов. И они нагрянули к нему на квартиру, где в футлярах, обшитых красным бархатом, хранились старинные револьверы (в основном дуэльные), а по стенам были развешаны тоже старинные ружья, сабли, шашки и кинжалы. Случайно или неслучайно правоохранители наткнулись на машинопись. Как приятель выкрутился - точно не знаю, но утром он, бледный, привез мне «Раковый корпус» и рассказал о неожиданных гостях, которым он зачем-то назвал мое имя. Нужно было срочно избавляться от крамолы! Не догадаешься, что мы с Маринкой сотворили. Сварили в кастрюле с водой! А раз к моменту вызова в «кабинет» от улики я отделался, то уверенно и вдохновенно-нагло пригласил заинтересованных лиц домой: пожалуйста, ищите, у меня ничего подобного нет...

В то время на книжных толкучках Москвы - возле лавки писателей на Кузнецком мосту у магазина «Находка», что рядом с памятником первопечатнику Ивану Федорову, горячо обсуждались репрессии, связанные с обнаружением текстов Солженицына, и я об этом знал.

- Ты довольно легко выкрутился...

- В производственном плане я считался весьма неплохим работником, видимо, меня сочли социально не опасным.

- К тому же был членам партии?

- С 65-го... А также имел правительственную награду. Можешь спросить, почему вступил. Сильно повлияло следующее обстоятельство. При общей нашей неинформированности усилился культ Ленина. Известно, что в годы сталинского правления «кремлевского мечтателя» убрали на задний план. А в 60-е, когда Сталина сбросили с исторического пьедестала, опять понадобилась политическая икона. Вот она и вернулась в лице Владимира Ильича. Причем преподносилось это как очищение, возврат к высоким революционным идеалам.

- Даже Андрей Вознесенский не прошел мимо:

…Ленин - самое чистое деянье,
он не должен быть замутнен.
Уберите Ленина с денег,
он - для сердца и для знамен.

- Вот именно. На волне разоблачения культа личности Сталина люди вполне искренне и осознанно вступали в ленинскую партию. Могу это сказать и о себе. Кроме того, сфера деятельности, в которой я работал, диктовала некие нормы жизни.

Позже многие испытали серьезные разочарования по поводу данного исторического персонажа. Большое количество негативных материалов из архивов, не требовавших специальных исследований и комментариев, расставляли точки над «i». Это касалось содержания писем и телеграмм Ленина, пресловутых «профессорских пароходов», отказа советской власти в помощи выдающимся ученым и литераторам. Затем стали доступны и «Окаянные дни» Бунина, и мужественные булгаковские откровения, и другие разнообразные документальные подтверждения происходивших трагических событий. Сейчас я против любой партийной принадлежности и навязываемых форм мышления и поведения. Человек должен оставаться индивидуальностью.

- Ты помнишь о так называемом ленинградском самолетном деле, когда группа молодых людей якобы попыталась захватить пассажирский самолет с целью эмиграции из страны?

- Помню, о нем писали газеты, говорили по радио. Двоих участников приговорили к смертной казни для устрашения эмиграционного движения в СССР. Но после того, как по всему миру начались демонстрации, их поменяли на наших разведчиков, арестованных в Америке.

- В 88-м году в Мюнхене я брал интервью у Эдуарда Кузнецова - одного из двух «угонщиков », приговоренных к смертной казни. Он отсидел в наших лагерях в общей сложности шестнадцать лет, прежде чем оказался на Западе. Их дело приобрело такой резонанс, что Никсон звонил Брежневу, а главы девятнадцати государств отправили протесты против смертного приговора. Позже говорили: Эдуард Кузнецов и его друзья прорубили окно в Европу.

- Ну, в нашей сфере деятельности о загранице никто и не помышлял. Гуманитарии - да, хотели уехать. Некоторые мои знакомые подолу «сидели в отказе». Таких «отказников» обязательно выгоняли из партии, увольняли с работы. С ними переставали общаться приятели, опасаясь за свою судьбу. Ждать разрешения на выезд можно было долго, а кого-то не отпускали вовсе, объясняя отказ «интересами государственной безопасности». С другой стороны, сделали изгоями Ростроповича и Вишневскую, Аксенова, Войновича, Довлатова, да и многих других. Тогда не представлялось, что наступит пора, когда власти сами будут звать их обратно на родину и встречать с распростертыми объятиями...

- Как проходит твои рабочие будни?

- Отлично. Коллектив исправно и напряженно трудился. Ведущие работники регулярно, практически ежегодно, награждались страной за принятые в серийное производство «изделия».