Биографии российских генералиссимусов и генерал-фельдмаршалов (1840-1841 годы)

Дмитрий Бантыш-Каменский

Наполеоновские войны явились для русской армии настоящей школой воинского мастер­ства. В конце XVIII - начале XIX столетия воору­жённые силы республиканской, а затем импера­торской Франции являлись лучшими в Европе. Построенная по новым принципам, имевшая гибкую систему управления, руководимая талантливыми военачальниками французская армия той поры произвела переворот в искус­стве ведения боевых действий. После её блиста­тельных побед успех кампании стал опреде­ляться не столько количеством войск, сколько их слаженностью, быстротой и манёвренно­стью. Два десятилетия противостояния лучшей армии Старого Света дали России блестящую плеяду военных дарований. Жизнеописания тех из них, кто достиг вершин армейской карьеры, вошли в четырёхтомный сборник известного историка Дмитрия Николаевича Бантыша- Каменского (о нём см. первый и второй выпуски Библиохроники) «Биографии российских гене­ралиссимусов и генерал-фельдмаршалов», уви­девший свет в Санкт-Петербурге в 1840-1841 годах.

В обращении к Николаю I, которым Бантыш- Каменский, в ту пору влиятельный чиновник Министерства внутренних дел, сопроводил рукопись книги, говорилось: «С Высочайшаго соизволения Вашего Императорскаго Величе­ства повергаю к священным стопам Вашим, Всемилостивейший Государь, биографии рос­сийских генералиссимусов и генерал-фельд­маршалов, из которых многие победами обес­смертили себя в Европе и в отдалённых пределах Азии. Некоторые были исполните­лями мудрых предначертаний Ваших на пользу и славу любезного Отечества». Судя по тому, что после ознакомления с переданным ему манускриптом император приказал выделить на его издание две тысячи рублей, и тема нового сочинения, и стиль изложения российского монарха вполне удовлетворили.

Прежде всего Бантыш-Каменский напоминал читателю, откуда пришли в русскую армию чины генерал-фельдмаршала и генералисси­муса, а также перечислял имена тех, кто был ими пожалован: «Достоинство фельдмаршала, заимствованное от иностранцев, введено в Рос­сию Петром Великим в начале XVIII столетия вместо главного воеводы Большого полка, над которым брал первенство дворовый воевода, предводительствовавший всеми войсками и заменённый генералиссимусом™ Генералис­симусов было у нас три: А. Д. Меншиков, [Антон Ульрих] герцог Брауншвейг-Люнебургский и А. В. Суворов. Генерал-фельдмаршалов по настоящее время в течение ста тридцати девяти лет (до 1840 года. - Сост.) было сорок восемь, но из них только восемь получили жезлы среди блистательных побед своих: 1) А. Д. Меншиков на самом поле сражения, 2) П. С. Салтыков, 3) П. А. Румянцев-Задунайский, 4) А. В. Суворов- Италийский, 5) М. И. Кутузов-Смоленский (30 августа 1812 года), 6) М. Б. Барклай-де-Толли на поле сражения 18 марта 1814 года, 7) И. И. Дибич-Забалканский (22 сентября 1829 года) и 8) [И. Ф. Паскевич] князь Варшавский (22 сентября 1829 года). Другие фельдмаршалы возведены в это достоинство за неоднократное поражение неприятеля, испытанное мужество, а некоторые, сверх сего, из уважения к при­обретённой ими славы в Европе™ Были фельд­маршалы и из любимцев счастия. Но они не находились ни в одном сражении, а крамоль­ный Сапега до получения фельдмаршальскаго жезла, гоняясь за почестями, содействовал Карлу XII в опустошении своей родины».

Если начинать с генералиссимусов, то, как известно, Александр Васильевич Суворов не встречался с Наполеоном на поле боя, однако во время Итальянского и Швейцарского похо­дов 1799 года ему противостояли лучшие гене­ралы республиканской Франции Моро и Жубер, а также будущие наполеоновские маршалы Макдональд и Массена. Именно за Италию и Швейцарию Суворов получил чин генера­лиссимуса и титул князя Италийского.

«Действующий» на тот момент генерал- фельдмаршал Михаил Федотович Каменский недолго являлся противником Наполеона. Зна­менитый победитель турок был назначен главнокомандующим русской армией в составе антифранцузской коалиции по настоянию А. А Аракчеева. Уезжая из Петербурга, он обе­щал привезти Бонапарта в клетке, однако ещё с дороги начал писать императору, жалуясь на потерю зрения, на старость, на неспособность управлять войсками, и просил дать ему «настав­ника, друга, верного сына Отечества, чтобы сдать ему команду и жить при нём в армии». Приняв командование, Каменский приказал произвести ряд манёвров и движений, расстро­ивших боевые порядки русской армии.

Известна шутка Наполеона, заявившего, что Каменский - самый опасный для него против­ник, ибо его планы невозможно ни предвидеть, ни объяснить. Через неделю пребывания в роли главнокомандующего шестидесятивосьмилет­ний Каменский, сославшись на болезнь, а также на некую рану, мешавшую ему ездить верхом и руководить войсками, сдал свои полномочия Л. Л. Беннигсену, рекомендовал тому спешно отступать к границам России и без позволения императора покинул армию, за что едва не был отдан под суд. Современники объясняли столь странное поведение старческим слабоумием и душевным расстройством. Бантыш-Камен- ский пишет об этих событиях весьма сдер­жанно: «Объявлена была война Франции, и граф Каменский получил от императора Александра I предводительство над армиею как полководец опытный, состарившийся во бранях. Выбор этот обрадовал всех россиян.

Знаменитый лирик наш Державин приветство­вал природнаго вождя прекрасными стихами, в которых называл его “булатом, обдержанным в боях”, предвещал ему победу, но последовав­шие события не оправдали этого ожидания. 13 декабря [1806 года] накануне Пултуского сражения граф Каменский по приключив­шейся ему болезни сложил с себя командова­ние армией, поручил оную старшему генералу и уехал, донеся о том государю».

На полях сражений с французами русской армией руководили или в её рядах дрались восемь будущих российских генерал-фельд­маршалов. При этом двое из них - М. И. Кутузов и М. Б. Барклай-де-Толли - получили этот чин за победы над французами. Остальные шестеро - П. Х. Витгенштейн, Ф. В. фон-дер- Остен-Сакен, И. И. Дибич, И. Ф. Паскевич, П. М Волконский и М. С. Воронцов - стали генерал-фельдмаршалами позднее, но все они отличились во время Отечественной войны и Заграничных походов. Кроме того, в 1797 году Павел I сделал генерал-фельдмаршалом рус­ской армии французского маршала герцога Виктора-Франциска де Брольи: предполага­лось, что тот возглавит отряды роялистов в их борьбе против революционной Франции. А в 1818 году Александр I вручил жезл русского фельдмаршала победителю Наполеона при Ватерлоо герцогу Веллингтону.

В сочинение Д. Н. Бантыша-Каменского вклю­чены жизнеописания М. И. Кутузова, М. Б Бар­клая-де-Толли, П. Х. Витгенштейна, Ф. В фон- дер-Остен-Сакена, И. И. Дибича и И. Ф Паске- вича. Маршал де Брольи и герцог Веллингтон в русской армии не служили, а П. М Волкон­ский и М. С. Воронцов стали генерал-фельд­маршалами уже после выхода книги, один - в 1843 году, другой - в 1856-м.

Биографические статьи Бантыша-Каменского построены по принципу соединения карьер­ной хроники и словесного портрета человека. Вполне естественно, что самый обширный из очерков, связанных с наполеоновскими вой­нами, посвящён Михаилу Илларионовичу Куту­зову. Фельдмаршальский жезл Кутузов получил 30 августа 1812 года за Бородинскую битву, о ко­торой Бантыш-Каменский пишет: «Ужасная битва Бородинская может почесться одною из кровопролитнейших, какие только бывали™ Заслуги, оказанные князем Кутузовым на поле чести и славы, не остались без должной награды: император Александр возвёл его в достоинство генерал-фельдмаршала, пожаловал ему единов­ременно сто тысяч рублей и повелел супруге его быть статс-дамой высочайшего двора». Подробно описав ход Отечественной войны, Бантыш- Каменский заканчивает свой рассказ краткой ха­рактеристикой внешности и характера знамени­того полководца: «Князь Михаил Илларионолвич Голенищев-Кутузов-Смоленский был среднего роста, тучный собою, крепкого здорового сло­жения. Выступал медленно, ездил в покойном экипаже. Редко садился на лошадь по причине тяжести тела. Любил вкусные блюда, великолеп­ные палаты, мягкое ложе, но на войне никогда по ночам не раздевался. Имел нрав скрытый и вме­сте весёлый. Говорил за обеденным столом: “Главная квартира не должна походить на мона­стырь: весёлость солдата ручается за его хра­брость”. Царедворец ловкий, утончённый, лаская временщиков, одушевлял общество даром слова, занимательным рассказом, любезностью, осо­бенно в кругу прекрасного пола, которого до последних минут своей жизни был страстным обожателем. В превратности счастья молчалив. Во время войны осторожен, медлителен™ Во время битв сохранял важность и хладнокровие. Не требовал мнений посторонних, не терпел, чтоб ему давали советы, чтоб приказания его оставались без исполнения. Взыскивал строго с виновных, несмотря на звания и на заслуги. Был неустрашим».

Встретивший Отечественную войну на посту военного министра, Михаил Богданович Барклай-де-Толли во время Заграничных похо­дов командовал 3-й армией. Графского достоин­ства и звания фельдмаршала он удостоился 18 (30) марта 1814 года за отличные действия при взятии Парижа. Бантыш-Каменский так рас­сказывает об этих событиях: «Граф Барклай-де- Толли вёл к Парижу среднюю колонну Главной армии, составленную из корпусов Раевского, Гренадерского и Гвардейского. Правой колон­ной предводительствовал Блюхер, левою - наследный Вюртембергский принц. Монархи следовали за авангардом. 17 марта союзные армии подошли к столице Франции™ Высоты и деревни, примыкавшие к предместьям Парижа, не были укреплены, за исключением брустверов, наскоро намётанных на Бельвиле и Монмартре, а также шанца, построенного около Лавилета. Все войска, находившиеся в городе, были выведены на позицию. Они, включая в это число и национальную гвардию, простирались до 45 тысяч при 150 орудиях. Мармон принял начальство над правым кры­лом от Марны до Уркского канала, Мортье - над левым, между Уркским каналом, Монмар­тром и Нельи. Брат Наполеона Иосиф имел вер­ховное предводительство над войсками. В союзных армиях было в строю до ста тысяч человек. Повсеместное нападение должно было начаться в пять часов утра (18 марта), но только Раевский и граф Барклай-де-Толли, подкре­плявший его резервами, тронулись в назначен­ное время. Раевский разделил свои войска на две части: велел принцу Евгению Вюртемберг­скому идти на Пантен, а сам с корпусом князя Горчакова и кавалерией графа Палена пошёл на правый неприятельский фланг чрез Ромен- виль. Французы вознамерились овладеть Пан- теном. Принц оставил в этом селении одну дивизию, а с другой пошёл к ним навстречу. “Второй корпус обрекает себя на жертву, - написал он к графу Барклаю-де-Толли, - поду­майте об нас и помогите нам”. Главнокомандую­щий отвечал: “С благодарностью признаю Вашу решительность, гренадеры готовы Вас подкре­пить”. Но до прибытия резервов корпус принца один должен был выдержать огонь неприятель­ский и лишился убитыми 1500 человек. Между тем Раевский, совершив обход, открыл дей­ствие на левом крыле и остановил стремление неприятеля. Граф Барклай-де-Толли велел вто­рой гренадерской дивизии И. Ф. Паскевича (тоже будущего генерал-фельдмаршала. - Сос-т .) подкрепить левый фланг его, а первой грена­дерской дивизии Чоглокова двинуться на высоту к лесу между Пантеном и Роменвилем. Прибытие гренадер дало другой оборот делу в центре. Принц Евгений атаковал левый фланг неприятелей, которые отступили к Пре-Сен- Жерве и Бельвилю. Раевский остановил их наступательное действие между лесом и Ромен- вилем. Граф Пален, стоявший левее Раевского на высотах при Роне, приказал Чугуевскому уланскому полку приблизиться к Парижской заставе, назвываемой Тронною™ Когда высоты между Роменвилем и Пантеном были совер­шенно очищены, граф Барклай-де-Толли, лично распоряжавшийся в центре, приказал полкам, большей частью рассыпанным в стрел­ках, собраться и остановить дальнейшее насту­пление. В то время как у Лавилета загорелся бой, неприятель ещё раз показал вид, будто намерен атаковать Пантен. Граф Барклай-де- Толли приказал бригаде, состоявшей из прус­ской и баденскй гвардии, податься вперёд на подкрепление стрелков™ В час пополудни пока­зались у Ножана на Марне головы колонн наследного Вюртемберского принца, которые без большого сопротивления вступили в Вен- сенский лес, взяли с бою семь орудий, обра­тили французов к бегству к Шаратону, овла­дели этим селением, отбили ещё восемь пушек. Вскоре граф Барклай-де-Толли при содействии графа Милорадовича и Раевского овладел Бель- вилем. Мармон, желая избавить защищаемый им город от последствий, сопровождающих приступ, принуждён был просить пощады, прибегнул к переговорам. Мало-помалу пальба умолкла. Император Александр поехал на гору Сен-Шомон, откуда ясно был виден в неизме­римом пространстве лежавший у ног его Париж со всеми своими огромными зданиями. Всё стихло. Государь объезжал вблизи стоявшие полки и поздравлял их с победою, а графа Баркаля-де-Толли, ревностного блюстителя порядка и подчинённости, которыми русская армия удивила Европу, пожаловал 18 марта в генерал-фельдмаршалы». Этому военачаль­нику Бантыш-Каменский дал в книге такую характеристику: «Князь Михаил Богданович Барклай-де-Толли высокого роста, сухощавый. Был любим войском за справедливость, бес­пристрастие, ласковое кроткое обращение. Соединял с глубокими познаниями военного искусства храбрость и необыкновенное хлад­нокровие на поле брани. Он не отличался предприимчивостью, был иногда слишком осторожен, но распорядителен. В тяжком 1812 году, готовя верную гибель врагам, следовал искусно соображённому плану, отступал без потери перед многочисленными полчищами неприятельскими. Его обвиняли тогда в бед­ствиях Отечества!.. Настояние Барклая-де- Толли, чтобы союзные армии действовали про­тив Наполеона массами, а не растянуто, спо­собствовало успеху нашего оружия».

Один из описываемых Бантышом-Каменским героев - Фабиан Вильгельмович фон-дер-Остен- Сакен - стал фельдмаршалом в 1826 году, однако принимал в наполеоновских войнах самое активное участие. В 1806-1807 годах он воевал против французской армии в Восточной Прус­сии: командовал дивизией в армии Л. Л. Бенниг- сена, дрался под Пултуском и Прёйсиш-Эйлау. Был обвинён в ослушании и отдан под суд. Только в 1812 году судебное дело против него прекратили, а его самого отправили в армию А. П. Тормасова командиром корпуса. В Отече­ственную войну он сражался на южном направ­лении, участвовал в Заграничном походе, коман­дуя отдельным русским корпусом в составе Силезской армии прусского фельдмаршала Блюхера. Участвовал в «битве народов» под Лейпцигом, за которую был награждён орде­ном Святого Георгия 2-й степени, а также в боях при Бриенн-ле-Шато и Ла-Ротьере, за что удо­стоен ордена Святого Андрея Первозванного. После вхождения союзной армии в Париж был назначен генерал-губернатором города. Бантыш- Каменский пишет: «В Париже назначили 19 марта комендантов русского, австрийского, прусского и французского. Генерал-губерна­тором сделали барона Остен-Сакена. Трудно было избрать на это место генерала, который бы лучше его умел внушить уважение к имени русских и приобресть любовь жителей, ибо он соединял с глубоким знанием света твёрдый характер и привлекательное обращение. Лест­ное звание, в которое возвели его, было достой­ным возмездием за подвиги в минувших похо­дах. По вступлении в должность он запретил тревожить и оскорблять кого бы то ни было за политические мнения или за наружные кем- либо носимые знаки. Соблюдая строгую подчи­нённость между войсками и порядок в городе, он привязал к себе парижан до такой степени, что повсюду был принимаем с рукоплескани­ями. При его появлении воздух оглашался вос­к лицаниями: “Да здравствует генерал Сакен!” Когда он приезжал в театр, а занавес был уже поднят, зрители требовали, чтоб актёры снова начинали представление™ В июне месяце караулы в Париже сданы были национальной гвардии и наша армия предприняла обратный поход из Франции. Барон Остен-Сакен сло­жил с себя звание генерал-губернатора. Город­ское правление поднесло ему в знак призна­тельности карабин, пару пистолетов и золо­тую шпагу, осыпанную бриллиантами, на одной стороне коей было начертано: “Мир 1814 года”, а на другой: “Город Париж генералу Сакену”».

Автор книги Дмитрий Николаевич Бантыш- Каменский не участвовал в Отечественной войне, но 1812 год помнил хорошо. Когда нача­лись боевые действия, ему исполнилось два­дцать три года. Он принимал деятельное уча­стие в подготовке к эвакуации Московского архива Коллегии иностранных дел, управляю­щим которого являлся его отец - известный историк, археограф и библиограф Николай Николаевич Бантыш-Каменский. В 1800 году в архиве начинал своё служебное поприще сам Дмитрий Николаевич, определённый туда юнке­ром. По формулярным спискам на конец 1811 года в архиве числилось 98 человек, однако по мере наступления на Москву Великой армии количество сотрудников стало быстро сокра­щаться, и к концу августа их осталось только 19.

Как рассказывал сам Д. Н. Бантыш-Каменский, при приближении французов к Москве сто­личный главнокомандующий Ф. В. Ростопчин прислал его отцу записку с просьбой подгото­вить архив к эвакуации из города. Вместе с дру­гими архивными служащими Дмитрий Нико­лаевич участвовал в упаковке документов. Получилось «105 ящиков и коробок следующих дел: 1) древних грамот российских князей, государственных книг и лучших вещей, всех трактатов с иностранными дворами, всех рукописей из библиотеки, 5) статейных списков в книгах и стопах, 6) министерской переписки всех европейских и азиатских дво­ров и 7) отпечатанных иждивением государственнаго канцлера графа Николая Петровича Румянцева первых ста листов собрания госу­дарственных грамот и договоров». Для пере­возки архива было выделено 120 лошадей, и Д. Н. Бантыш-Каменский вместе со своим отцом 23 августа выехал из Москвы по Влади­мирской дороге в Нижний Новгород, где и находился во всё время нашествия. 25 января 1813 года архивные документы были возвра­щены в Москву. В 1814-1816 годах Дмитрий Николаевич посетил недавний театр боевых действий, побывав с дипломатическими пору­чениями Коллегии иностранных дел во Фран­ции, Австрии и Италии. Таким образом, и собы­тия, и люди, и места сражений наполеоновских войн были ему хорошо известны и памятны.

Получив августейшее одобрение и денежное вспомоществование, Бантыш-Каменский поста­рался достойно оформить свою книгу. В автор­ском предисловии к изданию говорилось: «К каждой биографии приложен портрет. Боль- шаго труда стоило мне добывать их. Несколькими обязан я Павлу Фёдоровичу Кара­банову, имеющему в Москве единственное собрание гравированных портретов знамени­тых россиян». Действительно, собиравшаяся на протяжении полувека коллекция П. Ф. Караба­нова (1767-1851) считалась одной из лучших в стране и состояла из собрания монет, произ­ведений декоративно-прикладного искусства и трёх тысяч портретов. Найдя все необходи­мые ему изображения, Бантыш-Каменский заказал в литографии М. Тюлева сорок восемь портретов российских полководцев. Большую часть их выполнил рисовальщик Военной типографии Пётр Иванов.

Ещё до того как «Биографии российских генералиссимусов и генерал-фельдмаршалов» увидели свет, они вызвали живейший интерес на книжном рынке империи. О своём желании приобрести книгу заявили около трёхсот част­ных лиц, воинских частей и государственных учреждений, а количество экземпляров, рас­пространявшихся по подписке, достигло трёх­сот двадцати. Характерна география прожива­ния подписчиков: Санкт-Петербург, Москва, Армянская область, Бессарабия, Грузия, Имере- тия, Кавказская область, губернии Виленская, Владимирская, Вологодская, Воронежская, Гродненская, Иркутская, Казанская, Калужская, Киевская, Олонецкая, Пермская, Симбирская, Таврическая, Тамбовская, Тобольская, Херсон­ская, Якутская, а также Царство Польское. Среди подписавшихся - военный министр А. И Чернышёв, министр государственных иму- ществ П. Д. Киселёв, московский военный генерал-губернатор Д. В. Голицын, видные сановники и скромные служащие, купцы, кре­стьяне, библиотеки полков, учебные заведения. На десять экземпляров подписался Гвардей­ский корпус, на тридцать - Императорская академия наук. Две книги заказал Московский университет, одну - Пажеский корпус, ещё одну - Первый Кадетский (в прошлом Сухо­путный шляхетный) корпус. Судя по эксли­брису, именно этот экземпляр представлен в настоящем выпуске Библиохроники.

Бантыш-Каменский Дмитрий Николаевич (1788-1850)

Биографии российских генералиссимусов и генерал-фельдмаршалов. С 48 портретами. [В 4-х ч.]. Санкт-Петербург: В типографии Третьего департамента Министерства государственных имуществ, 1840-1841. Ч. 1. 1840. 1 л. шмуцтитул, 1 л. титул, 2 л. посвящение императору Николаю I, [VI], 314, [2] с., 26 л. портреты. Ч. 2. 1 л. шмуцтитул, 1 л. титул, 268, [1] с., 14 л. портреты. Ч. 3. 1840. 1 л. шмуц­титул, 1 л. титул, 235, [1] с., 4 л. портреты. Ч. 4. 1841. 1 л. шмуцтитул, 1 л. титул, 373, [1], 8 с., 4 л. портреты. Комплект в 4-х томах, «оде­тых» в полукожаные переплёты времени издания. Крышки оклеены «мраморной» бумагой. На корешках золототиснёные орнаменты, заглавия и номера частей. Тройной обрез синего крапления. 21,5х14 см. Цензурные разрешения: ч. 1,2 от 23 апреля 1840 года, ч. 3 от 15 октября 1840 года, ч. 4 от 18 ноября 1840 года. В верхнем левом углу верхних крышек переплёта библиотечные ярлыки. На форза­цах экслибрисы: «Фундаментальная библиотека 1-го Кадетского корпуса». В тексте читательские пометы простым карандашом. Под оглавлением ч. 4 надпись простым карандашом: «[Биография] Князя Волконскаго». Князь Пётр Михайлович Волконский (1776-1852), в 1813-1814 годах являвшийся начальником Главного штаба русской армии, был первым, кто получил чин генерал-фельдмаршала русской армии после выхода книги. Карандашную надпись, дополняющую содержание сборника, скорее всего следует датировать годом присвоения Волконскому чина - 1843-м.

Библиотека 1-го Кадетского корпуса (бывшего Сухопутного шляхетного) - одна из немногих библиотек российских учебных заве­дений XVIII-XIX веков, в значительной своей части сохранившихся до наших дней. Уже в конце XVIII столетия называлась в числе достопримечательностей Санкт-Петербурга. В книге Иоганна Готлиба Георги «Описание российско-имперского столичного города Санкт-Петербурга и достопримечательностей в окрестностях оного» (Санкт-Петербург: При Императорском Шляхетном сухопутном кадетском корпусе, 1794) говорилось: «Корпус имеет библиотеку, которая ныне до 10 000 томов умножена и по систематическому порядку расположена. Книги разделены на три части: Российские книги, книги на иностранных языках и военная библиотека... Покупкой новых книг библиотека увеличивается ежегодно. Пользуются библиотекой не только кадеты, офицеры и учителя корпуса. Книги выдаются для чтения по расписке для всей публики по понедельникам, средам и субботам (кроме праздничных дней) с 8 часов до 12 часов. Позволяется требовать от библиотекаря книги, какие пожелаешь, и читать в особливо на то учреждённой комнате». В Уставе Императорского Сухопутного шляхетного корпуса указывалось: «В Кадетском корпусе необходимо нужно иметь благо­разумно собранную библиотеку не токмо для употребления кадетам, но и самим офицерам, учителям и к воспитанию благородного юношества определяемым людям». Из каталога библиотеки за 1832 год явствует, что она была организована по отделениям: богосло­вие; математические и военные науки; словесность; физическое и нравственное воспитание; философические науки; политика и ста­тистика; география, путешествия и атласы; история, биографии, мифология; физика, естественная история; правоведение; торговля, сельское хозяйство; врачебная наука; художества и ремёсла; театральные сочинения; периодические издания; смесь. На тот момент в библиотеке были представлены 4229 наименований в 10 125 томах.

Редкая книга из известной библиотеки.