Картины русской жизни (1902 год)

Александр Круглов

С недоумением посматривают посетители антикварно-букинистических магазинов на стоящие на полках сочинения с фамилиями Ивана Горбунова (1831-1895), Василия Слепцова (1836-1878) и Александра Круглова (1853-1915), хотя книги обычно одеты в интеллигентные полукожаные владельческие и издательские переплеты хорошей сохранности. Забвение в отношении их давно вступило в свои права. Объединяло их желание много путешествовать по Российской империи и писать о народной жизни «сцены и рассказы». Печатались в одних и тех же периодических изданиях, у одних издателей, хотя и в разное время. Все три автора в свое время имели довольно устойчивое положение в литературных кругах России - в дореволюционный период сочинения выходили несколькими изданиями.

Александр Васильевич Круглов, публиковавшийся под псевдонимами то Веселый Устюжанин (по месту рождения), то Скучающий Вологжанин (учился в гимназии в Вологде), а позднее и под своей фамилией, помещал сочинения, написанные в разных жанрах,

почти во всех петербургских газетах и журналах. Всего Круглов с 1870-х гг. напечатал около 100 книг. Они выходили у М. О. Вольфа (18251883), В. И. Губинского, М. М. Ледерле (18571908), в издательстве Учебного магазина «Начальная школа», у М. В. Клюкина (? - нач. 1920-х гг).

Характеризуя книги, написанные им для детей и юношества, А. Е. Флёров в «Указателе книг для детского чтения (в возрасте 7-14 лет)» (1905) писал: «Трудно встретить писателя, которому настолько удавались бы детские типы, как удаются они А. В. Круглову. Не задаваясь никакими предвзятыми тенденциями, не заботясь об элементе нравоучений, не силясь подводить итоги жизненным явлениям, он рисует перед Вами рукою художника живые детские образы, устраняя вопрос - понравятся они или нет, и какую долю воспитательного элемента внесут они в жизнь». Среди героев книг Круглова, отличающихся «чувствительной поучительностью», - «ребенок-труженик... мальчик, щедро одаренный всевозможными добродетелями: идеальной честностью, теплотой сердечной, самоотверженностью», который рано остается сиротой и вынужденно становится в положение кормильца семьи. Другая типичная кругловская героиня - «Маша-мастерица» - волею судьбы девочка сначала попала к плохим хозяевам, где она украла кусок говядины, а потом - к добрым, там у нее появилась цель жизни - открыть свою собственную мастерскую.

Сборник «Картины русской жизни» впервые вышел в Санкт-Петербурге в 1892 г. Издание А. Ф. Девриена (1842 - после 1918) 1902 г. было уже третьим и содержало рассказы раннего вологодского и петербургского периодов (18721875). «Передвижнические» сочинения сложно назвать легкими по слогу и развлекательными по сюжету, сейчас они воспринимаются как подробное описание повседневности и быта Российской империи времени великих реформ: здесь перед нами и исконные сельские и городские «русские типы», известные, а затем исчезнувшие профессии и народные праздники, сценарий проведения которых раньше был знаком каждому (Веснянки, Иван Купала и т. д.), а теперь они выглядят как фольклорно-туристическая экзотика.

Многие слова за прошедшее время поменяли свое значение. Вряд ли читатель сможет ответить на вопрос, кто такие чумаки и как они в 1870-е гг. управляют фурами (большегрузными транспортными средствами в современном понимании)? Это «крестьяне-малороссы, занимающиеся перевозкой товаров: они возят хлеб, плоды на самый юг, а оттуда везут соль (из Крыма), рыбу (с Дона). На родине они продают соль и рыбу и нередко наживают хорошие деньги™ Не все чумаки ходят сами с обозами: есть богачи, которые только снаряжают фуры, а потом уже нанимают работников».

Исследователи писали, что чумак более других сохранял черты старого малороссийского казачества, поскольку двигало им «безотчетное влечение к путешествиям, приключениям, товарищеской жизни». Не всем чумакам улыбалась удача, как герою Александра Круглова - Панько, бедному, но работящему парубку, главе чумацкого извоза, состоящего из 40 волов (своих у него только 2), за которого готов отдать свою дочь Катерину богатый человек. Другие гибли дорoгой от неизвестных болезней, пропивали все заработанное на обратном пути на складочных пунктах соли на Днепре или возвращались домой к разоренному в их отсутствие семейному гнезду. Чумак во второй половине XIX в. - уже профессия романтическая, хотя у всякого члена артели в кармане одежды лежала чистая рубашка на случай собственных незапланированных похорон, а были и совсем тяжелые и вредные работы, например, добытчик соли в крымских озерах: от тузлука (соляного сиропа) кожа покрывалась трещинами, а затем ранами.

Другая адская работа - торфодобыча на болотах. А. Круглов сообщает читателю: «Все рабочие были положительно облеплены грязью: она покрывала у них и лицо, и ноги, и даже голову. Вся одежда была пропитана ею... Но представьте мое изумление, когда я увидел, что двое рабочих [...] разделись и прыгнули в яму. Вязкое месиво поглотило их по самые плечи. Рабочие вооружились лопатами - и работа началась. Двигаясь взад и вперед, они своим телом, руками и лопатами разбивали куски торфа. Торф тихо начал распускаться, вонючая грязь облепила рабочих, а насекомые, стаями носясь над ними, впивались им в шею, лицо и плечи». Такая работа на холоде по графику продолжалась 2-4 часа. Можно ли было использовать машинный труд? Можно, но машины в России не употреблялись, поскольку стоили дорого и периодически ломались, а так «из 100 человек 70 умрет, а 30 закалятся». Мыться каждый день после работы на торфодобыче негде, только окунувшись в эту же болотную воду, что все мужчины и делали, а вот в субботу - баня. Заканчивая повествование, А. Круглов пишет: «Я только удивленно пожал плечами и подумал: целый день работать в грязи, по четыре часа купаться в холодной торфяной каше - и по неделе не мыться, не менять белья, насквозь пропитанного торфом; кто вынесет такое житье?»

Далее рассказывается об охотниках на севере (Новой Земле и Шпицбергене), которые не знают, как бороться с цингой. Она буквально уничтожает их, исключение составляет остров Колгуев, который «гостеприимнее и здоровее» и где постоянно живут самоеды (ненцы), а приезжие с материка занимаются охотой на гусей. Описанный у А. Круглова остров начала XX в. несколько отличается от современного, эпохи разработки нефти, однако и сейчас он является одним из наименее изученных среди всех островов севера Европы.

Особая профессия - рыбак, промышляющий рыбой на озере (не путать с теми, кто ловит в реке - это могли быть крестьяне ближних деревень, занимавшиеся обыкновенно полевыми работами и лишь на 2-4 дня отправлявшиеся на рыбалку). Рыбаки-профессионалы жили с весны до осени в хижинах на берегу озера, образующих рыбачьи села или станы, для рыбалки они использовали баркасы. Отличную по качеству, ими же выловленную рыбу сами не ели - ее всю здесь же на баркасах забирали перекупщики. Весь сезон варили кашу и сущ (сушеную мелкую рыбу) - из последней делали суп, размачивали ее в квасе, жарили с картофелем и луком. Большое лакомство для рыбаков, если привезет кто-то из гостей стана «китайскую травку», так они называли чай.

В русской степи ежегодно нанимали косарей с оплатой в день от 40 копеек до двух рублей. Немцы-колонисты платили лучше, но не все работники были в состоянии выполнить их норму: «Выйдет немец с сыном на работу! Сам впереди с косой, сын сзади, а косарей в средину - и пошли качать! Иной косарь не стерпит и убежит. “Нам негде с ними, с колбасниками, тягаться. они выросли на пиве и мясе, а мы на овсянке выросли!”»

Издатель А. В. Круглова - швейцарец по происхождению Альфред Федорович Девриен - для работы над «Картинами русской жизни» пригласил художника, взявшего в качестве псевдонима укороченную фамилию своей бабушки (Бакстер), - Л. Н. Бакста (1866-1924). В 1890-1900-е гг. автор «Древнего ужаса» (1908) и большого количества театральных эскизов к Дягилевским русским балетам иллюстрировал детские книги в реалистической манере не только для Деври- ена. Бакст - деятельный участник объединения «Мир искусства», после революции жил до самой смерти в Париже.

Рассматриваемое издание - в издательском картонажном переплете с золототисненным названием на корешке.

Круглов, Александр Васильевич (1852-1915)

Картины русской жизни. Рассказы для юношества. Третье издание с рис. Т. Никитина, Л. Бакста. СПб.: Издание А. Ф. Девриена, [1902]. 163 с., ил. 18,9х14 см.