Путешествие в Молдавию, Валахию и Сербию (1810 год)
Дмитрий Бантыш-Каменский
Жанр «путешествий» в конце XVIII - начале XIX века пользовался в европейской и русской литературах необычайной популярностью. Просвещённые россияне охотно отправлялись в странствия, чтобы потом поделиться с читателями своими путевыми впечатлениями, рассказать об истории, достопримечательностях того или иного края, нравах и обычаях жителей. «Письма русского путешественника» Н.М. Карамзина, «Путешествие по всему Крыму и Бессарабии в 1799 году» П.И. Сумарокова, «Путешествие в Казань, Вятку и Оренбург в 1800 году» М.И. Невзорова, «Письма из Лондона» П.И. Макарова, «Путешествие в Малороссию» П.И. Шаликова - в таком контексте могло восприниматься «Путешествие в Молдавию, Валахию и Сербию» Д.Н. Бантыша-Каменского, изданное в Москве в 1810 году.
В отличие от многих других русских путешественников, собиравшихся в дорогу из любопытства или «охоты к перемене мест», Бантыш-Каменский выехал из Москвы в конце апреля 1808 года с важным дипломатическим поручением, связанным с политическими событиями в Сербии. В 1807 году восставшие сербы во главе с Карагеоргием при участии русских отрядов под командованием генерал-майора И.И. Исаева разбили шестнадцатитысячную турецкую армию и завладели Белградом. Спустя некоторое время митрополит Сербский Леонтий обратился через главнокомандующего южной армией генерал-фельдмаршала князя А.А. Прозоровского в Священный Синод с просьбой прислать из России святое миро для сербских церквей. По постановлению Синода и государственного канцлера графа Н.П. Румянцева обязанность командировать нарочного чиновника со святым миро в Яссы, где находилась штаб-квартира русской армии, была возложена на управляющего Московским архивом Коллегии иностранных дел Н.Н. Бантыша-Каменского. Для выполнения задания Бантыш-Каменский отрядил своего сына Дмитрия, служившего в чине коллежского асессора переводчиком в том же архиве. Согласно предписанию, в Яссах миссия нарочного завершалась, но Дмитрий Николаевич сам попросил князя Прозоровского отправить его в сопровождении двух переводчиков дальше, в Сербию. По возвращении в Москву тридцатилетнего Бантыша-Каменского ждал чин надворного советника, а после выхода в свет «Путешествия» - литературная известность. Кроме того, поездка дала возможность Бантышу-Каменскому увидеть места, связанные с историей его рода. Его прадед С.К. Зертис-Каменский служил некогда переводчиком при гетмане Мазепе. Троюродным дядей приходился ему сын молдавского господаря писатель Антиох Кантемир. О своих молдавских и малороссийских предках Бан-тыш-Каменский будет говорить в «Истории Малороссии» (1822) и «Словаре достопамятных людей Русской земли» (1836). В «Путешествии» из «родовых» мест упоминался только Нежин - родина отца: «Город сей любезен мне и потому, что в нём родился батюшка мой»
Составленное в традиционной форме писем «к любезному другу», «Путешествие» соединяло черты сентиментальной повести, нравоописательного очерка, географического справочника и исторического документа. Упоминания достопримечательностей городов, особенностей их бытового уклада чередовались с жалобами на плохие дороги, нечистоту почтовых станций, с меланхолическими размышлениями о преимуществах домашней жизни. Подольск, Серпухов, Тула, Мценск, Орёл, Курск, Белгород, Харьков, Полтава, Кременчуг, Елизаветград, Дубассары, Яссы, Бухарест, Белград, Каменец-Подольский, Киев, Нежин - описывая тот или иной город, ту или иную страну, автор не отказывался от сравнений. Например: «В Молдавии мужики гораздо богаче, нежели в Валахии, где они живут по большей части в землянках. Молдаванки пригожее волошенок, которые весьма смугловаты собою, и в проезд мой через Валахию я в деревнях ни одной там не видал не только хорошей, но и посредственной женщины. Зато в Валахии вино лучше, нежели в Молдавии, отчего там и пьяниц больше».
Особое значение Бантыш-Каменский придавал «сербским» страницам своего сочинения: «Нет ещё ни на иностранном, ни на отечественном нашем языке Путешествия в Сербию, хотя страна сия и сделалась ныне любопытною по делам политическим». Посещение сербского Сената, располагавшегося в комнате, «похожей на погреб по сырости, нечистоте и каменным сводам», общение с сенаторами, «коих было пять, с суровыми лицами и неопрятной одеждой»; визит к коменданту Белграда Младену Миловановичу, который «поминутно зевал, протирал кулаком глаза свои, искал в голове вшей, поглаживая длинные чёрные усы» - такой представала Сербия московскому архивариусу.
Упоминался в «Путешествии» и митрополит Сербский: «Вечером приходил пешком... здешний митрополит Леонтий. Ему около сорока лет; одевается весьма просто - в полукафтанье, в камилавке, без панагии и в башмаках».
Центральное место в описании Сербии заняла биография Карагеоргия - «Чёрного Георга», «сего удивительного человека, без всякого просвещения, посредством одной храбрости своей освободившего от тягостного ига отечество своё и сделавшегося начальником всего сербского народа».
Издание иллюстрировано восьмью рисунками. Пять из них («Мценские купчихи», «Шведская могила», «Памятник Потёмкину», портреты сераскира Гассана и пожеровецкого коменданта Миленко Стойковича) подписаны, как и сама книга, буквами «Д.Б.К.» - Дмитрий Бантыш-Каменский. Возможно, им выполнен и рисунок на титульном листе - «Дом боярский в Кракове». Представленные изображения не просто украшают и дополняют текст - они составляют с ним одно целое. Так, в «письме» из Полтавы автор заканчивает описание поля, «знаменитого победою Петра Великого», комментарием к приводимому рисунку: «Прилагаю тебе при сём, любезный друг, изображение так называемой «могилы Шведской», в которой и русские и шведы погребены вместе. Она, как говорят, ещё выше была, но уменьшилась со временем 1) от истления великого множества тел, находящихся в земле, а 2) от частых гуляний, бывающих здесь».
Лёгкость языка, свидетельствовавшая о литературном даровании автора, любопытные этнографические наблюдения, политическая актуальность обеспечили сочинению Бантыша-Каменского прочный читательский успех. Приведённый им рассказ об убийстве Карагеоргием своего отца, решившего выдать туркам «ослушного» сына и раскрыть убежище мятежных сербов, использовал в «Песнях западных славян» А.С. Пушкин.
В конце ХХ столетия распад Югославии и последовавшие за ним драматические события на Балканах возродили интерес к истокам сербской государственности, вновь выдвинув «Путешествие в Молдавию, Валахию и Сербию» Д.Н. Бантыша-Каменского в число документальных свидетельств, раскрывающих суть важных исторических процессов.
Бантыш-Каменский Дмитрий Николаевич (1778-1850)
Путешествие в Молдавию, Валахию и Сербию. Д.<митрий> Б.<антыш>К.<аменский>. Москва: В Губернской типографии А. Решетникова, 1810. 192 с., 6 л. иллюстраций. В цельнокожаном переплёте времени издания. На корешке золототиснёный орнамент и ярлык красной кожи с золототиснёным заглавием. 22х13 см. На переднем форзаце экслибрис библиотеки П.Ф. Лихачёва. Лихачёв Пётр Фёдорович (1833-1904) - гвардии штабс-ротмистр, казанский помещик. В 1862 году, по разделу между братьями, получил библиотеку отца в селе Поляны Казанской губернии.