Старая Москва (1891 год)
Михаил Пыляев
Старая Москва» не избежала общей участи книг Михаила Ивановича Пыляева: её ждал сочувственный прием «неискушённой» публики и презрительная враждебность специалистов -историков, краеведов, литераторов. Их точку зрения изложил в своей рецензии сотрудник московского журнала «Русская мысль», обвинивший Пыляева в поверхностности. «Нельзя же, описывая старую Москву, - сетовал он, -пропускать, как это делает господин Пыляев, Сухареву башню, Меншикову башню, Красные ворота, Лубянскую площадь с её фруктовыми рядами, Болотную площадь с её значением места исполнения уголовных приговоров. Не за своё дело взялся господин Пыляев и сделал его плохо, написав книгу никому не нужную, скучную, дающую о Москве слишком слабое, а часто и совсем неверное понятие».
Между тем автор вовсе не настаивал на фундаментальном характере своего труда и в предисловии честно предупреждал читателей, что «не имел в виду написать полную историю Москвы, а лишь собрал устные сказания современников и те сведения о ней, которые рассеяны в русских и иностранных сочинениях и которые рисуют преимущественно быт и нравы первопрестольной столицы в прошлом». Пыляев признавался, что издал под одной обложкой собрание разнообразных анекдотов о Москве и её обитателях.
Характерна для содержания книги курьёзная история, помещённая Пыляевым в главу о Царицыне: «В 1866 году был пойман арендатором царицынских прудов большой осётр с золотою серьгой в губе, пущенный ещё при Екатерине II. Когда приволокли в сетях осетра, арендатор был в восторге; но тут вмешался в дело окружной надзиратель. Имея в виду историческое значение осетра, надзиратель не позволил арендатору взять его, а предложил следующее: устроить для осетра особый садок, приставить для охраны стражу за счёт арендатора и хранить осетра, пока он, надзиратель, отрапортует в удельную контору, а контора снесётся с дворцовым ведомством и т. д., пока, словом, не воспоследует окончательное распоряжение высшего начальства. Подумав, арендатор почесал в затылке и отпустил осетра на все четыре стороны».
Однако даже самые суровые критики «Старой Москвы» признавали высокий уровень «художественного материала», привлечённого для оформления книги. Да и сами издатели специально уведомляли публику, что многочисленные портреты, жанровые и видовые иллюстрации, в большинстве своём, «появляются в печати первый раз и заимствованы главным образом из драгоценного собрания гравюр П.Я. Дашкова».
Помощник статс-секретаря Государственного совета, действительный член Академии художеств (с 1903 года) Павел Яковлевич Дашков (1849-1910) обладал богатейшей коллекцией эстампа, в которой особенно полно была представлена гравюра петровского времени. А.Н. Бенуа, неоднократно пользовавшийся материалами дашковского собрания, так вспоминал о коллекционере: «Имя его мне стало известно ещё в 80-х годах, когда в изданиях Суворина, посвященных истории Петербурга, его окрестностей и Москвы, постоянно появлялась под иллюстрациями одна и та же заметка: «Из собрания П.Я. Дашкова». Заметки эти заставляли предполагать, что у этого счастливца хранятся неисчислимые сокровища. Не было такого готовящегося исторического труда - будь то юбилейная история полка или министерства, - в котором можно было бы обойтись без того, чтоб украсить книгу воспроизведениями гравюр, почерпнутых, почерпнутых из собрания Дашкова». Впоследствии эта уникальная коллекция вошла в состав Исторического музея.
Пыляев Михаил Иванович (1842-1899)
Старая Москва. Рассказы о былой жизни первопрестольной столицы. М.И. Пыляева. С 132 иллюстрациями. С.-Петербург, издание А.С. Суворина, 1891.1 л. титул, 1 л. иллюстрированный шмуцтитул, [2], 576, 22, VI с. с иллюстрациями, 1 л. раскладная иллюстрация, 5 иллюстраций на 2 л. каждая, 21 л. иллюстраций. Толщина блока 6,4 см. В полукожаном переплёте конца XIX - начала XX века в стиле работ А.А. Шнеля. Бежевые форзацы. 27,6x18,9 см.