Конституция Англии (1806 год)

Жан-Луи Де Лолм

Один из героев М.Е. Салтыкова-Щедрина, градоначальник, задумавший ввести либеральное правление в небезызвестном городе Глупове, так объяснял знакомой купчихе суть малознакомого большинству глуповцев понятия «конституция»: «Конституция, доложу я вам, почтеннейшая Марфа Терентьевна, вовсе не такое уж пугало, как люди несмыс-ленные о сём полагают. Смысл каждой конституции таков: всякий в дому своём благополучно да почивает! Что же тут, спрашиваю я вас, сударыня моя, страшного?»

Книга швейцарского адвоката и публициста Ж.-Л. Де Лолма «Конституция Англии, или Состояние английского правления» имела целью показать, насколько «благополучно почивали в своих домах» жители «туманного Альбиона» на исходе XVIII столетия. В 1767 году Де Лолм, принимавший активное участие в политической жизни Женевы, был вынужден покинуть родной город и, переплыв Ла-Манш, обосновался в Лондоне. Проведя несколько лет в Англии, пытливый швейцарец написал труд о принципах английского конституционного устройства. Опубликованный в Амстердаме в 1771 году, он вскоре был переведён с французского на многие европейские языки, в том числе английский. По мнению самих англичан, книга Де Лолма явилась лучшим на тот момент описанием политической системы Великобритании. Особой популярностью в цитадели европейского парламентаризма пользовался афоризм женевского адвоката, утверждавший всемогущество английского парламента: «Парламент может сделать всё, кроме одного: превратить женщину в мужчину, а мужчину в женщину».

Приступая к подробному анализу основных положений английской государственной системы, Де Лолм так объяснил свой интерес к выбранной им теме: «Англичане, глядя с самой минуты их рождения на свою вольность, привыкли к её наслаждению, так что не очень занимаются изысканием причины оной. Они знают своё правление гораздо прежде, нежели об нём рассуждали, и это познание приобретается медленно и постепенно, почему напоследок и не производит какого-нибудь ощущения над ними. Но иностранец, видя, как открываются вдруг все части такой Конституции, которая, возводя вольность на высочайшую степень, отвращает купно неудобности её, по-видимому неизбежные, словом, видя, как вдруг совершаются дела, которые почитал он дотоле гораздо более желательными, нежели возможными, бывает поражён».

Книга восхваляла конституционные завоевания англичан, хотя, как известно, документа с таким названием в Великобритании не существовало. Конституцию в стране заменяли Хартия вольностей 1215 года и принятый в 1689 году Билль о правах. Ставшие юридической основой английской конституционной монархии, они утверждали базовые политические принципы королевства: всякий закон и всякий налог исходили только от парламента; никто, кроме парламента, не мог освобождать из-под действия закона, отменять закон или приостанавливать его; узаконивались свобода прений в парламенте, свобода петиций, гарантировался частый и регулярный созыв палат; парламент определял состав и численность армии на каждый данный год и выделял для этого средства.

Описав законодательную и исполнительную власти Англии, «положенные Конституциею пределы королевской власти», «частные» вольности англичан, британский уголовный суд и прочие интересующие его материи, Де Лолм особое внимание уделил свободе печати, которую назвал одной из главных «подпор вольности»: «Свободу рассматривать и порицать поведение правления и всех управляющих какою-нибудь его отраслью можно почитать новою и весьма большою выгодою английских законов. Не только обеспечивают они каждому частному человеку право подавать прошения королю или обеим палатам, но ещё позволяют ему представлять жалобы и всяческие примечания на суд публики способом тиснения. Право страшное правящим и которое, разгоняя беспрестанно туман величества, в каком они скрываются, равняет их с прочими людьми и колеблет самое основание их власти. В таком государстве, где народ смеет изъясняться только для того, чтоб сказать что-нибудь приятное, государь или те, коим вверил он свою власть, могут ошибаться в общественных мыслях или же, за недостатком любви, в изъявлении которой им отказывают, ограничиваются тем, что внушают страх и находят своё удовольствие в том, что смущённый народ скрывает свои жалобы. Но когда законы дают свободное течение выражению мыслей публики, то правящие не могут скрыть от себя неприятных истин, слышимых отовсюду. Они принуждены даже выдерживать насмешки, получать удары, после которых вдруг останавливаются и покидают неправедные предприятия, о коих большие попечения имели».

В 1806 году де-лолмовская «Конституция Англии» вышла в России. Исполненный пафоса идей ограничения монаршей власти, труд швейцарского республиканца увидел свет с благословения «державнейшего великого государя и самодержца всероссийского» Александра I. Переводчик книги, коллежский асессор Иван Татищев, в своём обращении к императору писал об этом: «Как истинный Отец вверенных Вам от Всевышнего Промысла народов, стараясь неусыпно об их благоденствии вообще и особенно о просвещении, благоволили Вы Всемилостивейше воззреть на перевод сей книги, коей знаменитый автор занимался преимущественно изъяснением средств, употреблённых в Англии для установления существующего там всеобщего и беспристрастного правосудия, толь любезной Вашему сердцу добродетели и одной из главных и надёжнейших подпор престола и царств».

Это было то самое воспетое Пушкиным «дней Александровых прекрасное начало», когда и самому императору, и многим его подданным казалось, что русская конституция - вопрос недалёкого будущего.

Свою первую конституцию Россия получила уже при большевиках, в 1918-м. Затем были «союзная» конституция 24-го года, «сталинская» - 36-го, «брежневская» - 77-го и, наконец, постсоветская конституция 1993-го.

А в Англии «правильной» конституции как не было, так и нет. 

Де Лолм Жан-Луи (De Lolm Jean-Louis; 1740-1806)

Конституция Англии, или Состояние английского правления, сравнённого с республиканскою формою и с другими европейскими монархиями. Сочинения г.<осподина> де-Лолма, члена двух-сотного Совета Женевской республики. Напечатана по Высочайшему повелению. Перевёл с французского коллежский асессор Иван Татищев. Москва: В Университетской типографии, 1806. Т.1: [8], 266, [1] с., фронтиспис - портрет Ж.-Л. Де Лолма, гравюра А. Касаткина. Т.2: 291, [1] с. В одном цельнокожаном переплёте начала XIX века. На корешке ярлык красной кожи с тиснённым золотом заглавием. 21x12,5 см. На переднем форзаце ярлык: «Из лавки Матвея П. Глазунова в Москве». Глазунов Матвей Петрович (1757-1830) - купец, открывший книжные лавки в Москве и Петербурге и заложивший фундамент одной из крупнейших книготорговых и книгоиздательских фирм России XIX - начала ХХ века.