Отечественная война 1812 года в пределах Смоленской губернии (1912 год)

Владимир Вороновский

Смоленская губерния возникла в 1708 году в результате объединения нескольких вое­водств на западных русских рубежах. После ряда преобразований она получила свои окон­чательные границы в 1802 году и просуще­ствовала в них до 1918 года. По своей площади, населённости и местоположению Смоленская губерния являлась одним из наиболее зна­чимых и развитых регионов Российской им­перии. На её территории находились города Вязьма, Гжатск, Дорогобуж, Ельня, Красный, Рославль, Юхнов и др.

В 1812 году Смоленской земле пришлось стать свидетельницей многих событий, определив­ших ход кампании. Именно под Смоленском объединились армии М. Б. Барклая-де-Толли и П. И. Багратиона, раздельно отступавшие от границы. Оборона Смоленска 4–5 августа стала первым крупным сражением русской армии про­тив главных сил Наполеона. Царёво-Займище, куда 17 августа в роли главнокомандующего при­был к войскам М. И. Кутузов, также находилось в пределах Смоленской губернии. Отступление французов по Старой Смоленской дороге в конце октября – начале ноября стоило им десятков тысяч убитых, раненых и взятых в плен.

Но и потери, понесённые смолянами в ходе боевых действий и оккупации, оказались более значительными, чем в других российских губер­ниях. Считается, что за 1812 год население Смо­ленщины уменьшилось на 60 тысяч человек. В Смоленске и Вязьме сохранились лишь 15–20% построек. Гжатск выгорел дотла. Сильно постра­дали Красный, Дорогобуж, Духовщина, Поречье и Ельня. Как свидетельствуют документы, на смоленской земле «кроме построек и разного движимого имущества, было истреблено: более 70 тысяч лошадей, 132 тысячи голов крупного и 278 тысяч мелкого скота. В губернии осталось незасеянной пашни более 321 тысячи десятин. Убыток от разорения городов исчислялся в сумме более 20 миллионов рублей. Убыток, понесённый сельскими местностями, исчис­лялся до 54 миллионов рублей. Общий же раз­мер понесённого губернией ущерба надо счи­тать более 85 миллионов рублей».

В конце 1812 года Смоленская губерния являла собой «пейзаж после битвы». По воспомина­ниям очевидцев, «дороги и поля, где шли непри­ятели, сплошь были усеяны трупами и падалью. По селениям и даже по городам стаями бегали волки и собаки, они терзали трупы и разносили заразу. После ухода неприятелей более трёх месяцев целыми обозами свозили трупы, сжи­гали их и предавали земле. В Смоленске скла­дывали из трупов целые скирды в полверсты длиною и более двух сажень шириною. Когда не хватило готовых дров, трупы стали зарывать в землю. По губернии было убрано более 200 тысяч человеческих тел и 150 тысяч трупов животных».

Неудивительно, что, когда в 1912 году Россия готовилась отмечать 100-летие Отечественной войны, Смоленская губерния стала одним из центров праздничных торжеств. Важным пун­ктом в программе подготовки юбилея значи­лось издание Смоленским земством богато иллюстрированного труда и массовой брошюры для раздачи населению, имевших целью «ярко и полно воссоздать в воображении читателя и твёрдо поставить перед его духовным взором всю глубоко поучительную картину народной самозащиты, развернувшуюся в одном углу нашего пространного Отечества, ограниченном смоленской губернской межой». Для осущест­вления замысла Смоленское земское собрание ассигновало 6000 рублей и открыло кредит из оборотных средств до 2500 рублей. В расходах приняли участие губернское дворянство и город Смоленск, ассигновавшие дополнительно 1500 рублей. Сверх того правительство выделило в пособие земству 3000 рублей, а уроженец Смо­ленской земли, известный на всю Россию купец, библиограф, библиофил и коллекционер Нико­лай Кузьмич Синягин (1874–1912) пожертвовал из личных средств 300 рублей.

Автором обеих книг согласился стать гласный (депутат) Краснинского уездного земства Вла­димир Михайлович Вороновский. Житель Смо­ленской губернии, он в 1876 году окончил Вязем­скую Александровскую гимназию. Впослед­ствии учился на юридическом факультете Санкт-Петербургского университета. Уже на первом курсе подвергся аресту за то, что пове­сил в аудитории объявление о процессе над В. И. Засулич. Четыре года спустя за участие в студенческих беспорядках провёл больше месяца в доме предварительного заключения. В 1881 году был отдан под негласный надзор полиции. После окончания университета вер­нулся в Смоленск. В 1898 году в рабочем районе Заднепровье возглавил «Народный дом» – един­ственный на тот момент театр города: спектакли в нём игрались три раза в неделю и были обще­доступны. Кроме того, Владимир Михайлович работал в Краснинском уездном земстве, был секретарем его съезда, избирался в число глас­ных Смоленского губернского земского собра­ния. Будучи юристом, много занимался кре­стьянским вопросом, публиковал статьи, касаю­щиеся организации крестьянских хозяйств.

В своём труде о событиях 1812 года на Смо­ленщине Вороновский использовал материалы из смоленских архивов Губернского правления, Дворянского правления, Духовной консисто­рии и из архива Правительствующего Сената. Неоценимую помощь в этой работе оказал ему Н. К. Синягин, предоставивший в распоряжение автора своё грандиозное, едва ли не лучшее тогда в России собрание книг и изобразитель­ных материалов, посвящённых Отечественной войне. Иллюстрации для изданий печатались в Экспедиции заготовления государственных бумаг. Текст – в типографии А.С. Суворина.

И книга, и её сокращённый вариант – бро­шюра – содержали исторические документы, статистические данные и свидетельства оче­видцев, рисующие картину неприятельского нашествия, трёхмесячной оккупации и победо­носного освобождения смоленской земли. Вороновский стремился максимально вырази­тельно описать страдания смолян. «Неприя­тельские пушки безостановочно продолжали громить город, – писал он о штурме Смолен­ска. – Ядра перелетали через стены, убивали людей и зажигали строения. От Смоленска осталось одно пепелище. В городе происходил неописуемый ужас. Всюду валялись убитые, ползали и стонали раненые. Нельзя было укрыться ни в домах, ни в церквах. Это был канун праздника Преображения Господня. В сумерки вынесли из Благовещенской церкви чудотворную икону Смоленской Божией Матери. Икону эту несли по городу на Покров­скую гору и всё время служили молебны… Когда поздно вечером прекратилось сражение, Смо­ленск горел во всех концах. Весь город казался огромным огненным столбом, который уходил к небу. Он почти весь выгорел: из почти 2500 домов осталось всего 350». Столь же эмоцио­нально описывается время пребывания в городе оккупантов: «Особенно тяжело было людям, которые остались в Смоленске на глазах непри­ятелей. Таких людей было до тысячи человек… Оставшиеся жители были переписаны. Они очутились на вольной воле грубых разнопле­мённых солдат, которых само начальство не наказывало за обиды и грабежи… В городе был страшный беспорядок. Повсюду происходили грабежи и убийства. Ежедневно происходили поджоги и пожары. В продовольствии испыты­валась большая нужда. Хлеб доставался с боль­шим трудом, и очень дорого за него платили: булка хлеба с отрубями стоила от 2 рублей 50 копеек до 4 рублей. Больше питались картофе­лем, разной зеленью и фруктами, на которые в тот год был огромный урожай... Смертность пошла страшная. Город был завален трупами: они валялись по улицам, их складывали гру­дами по садам и огородам. Повсеместно стояла невыносимая вонь, и французы говорили, что Смоленск сделался “самым нестерпимым местом” на земном шаре. Захваченные в Смо­ленске жители были вынуждены очищать город от трупов, исполнять самые тяжёлые и грязные работы». Не менее яркими красками изобразил автор освобождённый Смоленск: «Когда один за другим ушли из Смоленска корпуса неприя­тельской армии, город представлял ужасное зрелище. Повсюду имелись остатки разрушен­ных и выжженных домов. От Московской заставы до самого Днепра местность представ­ляла живые следы страшного побоища. Вся набережная на левой стороне Днепра возле кре­постной стены и вся поверхность реки почти на пять вёрст была покрыта лафетами, заряд­ными ящиками и награбленными в Москве эки­пажами. Заднепровье к Московской дороге было усеяно человеческими трупами, павшими лошадьми и загромождено всяким оружием. Это было сплошное поле смерти».

Впоследствии Вороновский говорил: «Не­сомненно, в труде моём много недочётов, ещё больше пробелов, но, думаю, в нём нет фальши».

В Смоленской губернии празднества, посвя­щённые 100-летнему юбилею Отечественной войны 1812 года, проходили в два этапа: 5–6 и 31 августа. 5 августа в Смоленске открыли монумент Софийскому полку, отличившемуся при обороне города, и установили памятник на могиле генерала А. А. Скалона, погибшего во время кавалерийской атаки под стенами Смо­ленска. 6 августа, согласно отчёту Смоленского губернского земского собрания, имели место быть «торжественное заседание в Губернской земской управе, спектакль для учащихся в теа­тре Лопатинского сада, народный спектакль в здании “Народного дома” и гулянье в Лопа- тинском саду». Был также открыт памятник М. И. Кутузову и заложен камень в основание будущего памятника защитникам Смоленска в войне с Наполеоном.

31 августа Смоленск посетил Николай II. Для его встречи на Петербургском переезде, куда прибывал царский поезд, построили специальную платформу, украшенную гирляндами, вензелями, флагами и цветами. Императора с семьёй встре­чали представители губернской и уездной адми­нистрации. Здесь же находился Вороновский, вручивший царю подарочное издание своей книги. В Смоленске Николай II пробыл 4 часа: открыл городской бульвар, названный в честь 1812 года, осмотрел вновь выстроенное город­ское народное училище памяти 1812 года. «Город хорошо расположен и имеет красивые гористые окрестности. Мы объехали все главные улицы, посетили древний Успенский собор, откуда чуд­ный вид на окрестности, новый бульвар вдоль старых крепостных стен, исторический музей, устроенный княгиней Тенишевой, и Дворянское собрание. Затем осмотрели памятники 1812 года… В 6 часов покинули Смоленск под прекрасным впечатлением приёма и порядка в городе», – запи­сал император в своём дневнике.

В Библиохронике представлен интересней­ший экземпляр брошюры В.М. Вороновского. На её титульном листе дарственная надпись: «Елизавете Владимировне Вороновской. На память о юбилейных торжествах 6 августа 1912 г.<ода> Смоленская Губернская Земская Управа». Елизавета Вороновской было тогда 13 лет. Как и другие воспитанники и воспитанницы учеб­ных заведений Смоленской губернии, она полу­чила брошюру, написанную её отцом, в память о юбилее Отечественной войны 1812 года. Два года спустя Елизавета Владимировна с золотой медалью окончила Смоленскую гимназию, поступила в Петроградский университет. Впо­следствии стала доктором физико-математи­ческих наук, профессором, работала в Поли­техническом институте на кафедре матема­тики. Умерла в 1972 году.

Вороновский Владимир Михайлович (1864–1933)

Отечественная война 1812 года в пределах Смоленской губернии. 1812–1912: Юбилейное издание Смоленского губернского земства. Санкт-Петербург: [Типография А.С. Суворина], 1912. 64, [1] с., 12 л. иллюстраций, 1 л. карта. Празднично оформленный экземпляр в цельнокожаном переплёте середины 1910-х годов с сохранением передней издательской печатной обложки. На крышках пере­плёта геометрические рамки блинтового тиснения, в центре верхней крышки заглавие, выполненное блинтовым тиснением. Форзацы «мраморной» бумаги. 26,5х19 см. В верхней части титульного л. дарственная надпись чёрными чернилами: «Елизавете Владимировне Вороновской. На память о юбилейных торжествах 6 августа 1912 г.<ода> Смоленская Губернская Земская Управа». Экземпляр принад­лежал дочери автора – доктору физико-математических наук Елизавете Владимировне Вороновской (1899–1972). Учитывая массовый тираж брошюры (20 тысяч экземпляров; тираж книги – 2 тысячи) и то, что она широко распространялась во время юбилейных торжеств, можно предположить, что переплёт был заказан уже после завершения празднеств. Интересное юбилейное издание 1912 года в пре­красной сохранности. Редкий экземпляр.