31 января 2024 г.

И по труду воздастся…

Мари Венгеров, Сергей Венгеров

Возведение в графское достоинство и титул графа давался очень редко и считался особо почетным, поскольку был едва ли не самым старшим титулом для дворян, не имевших прямых корней с императорской фамилией. Давали этот титул, особенно наследный, за исключительные заслуги перед государством и лично перед Императорским домом. Сопровождалось жалование титула значительным числом особо значимых формальностей. А пожаловать его мог только глава Императорского Дома.

Но это все было потом – при торжественной процедуре посвящения. А сначала глава императорского дома извещал о своем решении будущего носителя титула. Вот о таком письме, признающем неоценимые заслуги перед будущими поколениями будет наш небольшой рассказ.

Речь пойдет не о военном или государственном чиновнике, а о изначально весьма незаметном человеке, который сыграл в жизни России огромную роль – о Шарлотте Карловне фон Ливен, урождённой баронессе, ставшей незадолго до своей смерти светлейшей княгиней, хотя и не имевшей родственных связей с Императорской фамилией – случай поистине уникальный (не будем вспоминать времена Екатерины Великой с ее фаворитами мужского пола).

Император Павел I

Сальваторе (Николай Иванович) Тончи, ок. 1800 года

Оригинал письма Павла I

Письмо императора, датированное 11 февраля 1799 года по старому стилю

Шарлотта Карловна фон Ливен

Портрет начала XIX века

Жена генерал-майора барона Отто-Генриха фон Ливена Шарлотта Карловна в 1781 году овдовев и не имея больших средств, поселилась в своем имении в Прибалтике, занявшись здесь воспитанием троих сыновей. Но в 1783 года по рекомендации тогдашнего рижского генерал-губернатора графа Георга Броуна ей предложена была императрицей Екатериной II должность воспитательницы великих княжон — внучек императрицы.

В ноябре 1783 года баронесса фон Ливен была принята ко двору. Через небольшое время после прибытия из Прибалтики в Царское Село «дородная и величавая на вид» воспитательница стала сетовать придворному знакомцу на трудность возложенных на неё задач и указала на дурной пример, подаваемый двором и образом жизни самой Екатерины. Императрица услышала этот разговор и, выйдя из-за ширмы, заявила: «Вот именно такая женщина, какая мне нужна». Позднее Граф Безбородко, говоря о ней, сожалел, «что генеральша Ливен не мужчина: она многих бы удобнее нашлася воспитывать князей молодых». Её же качеств желал граф С. Р. Воронцов всем генерал-адъютантам Александра I.

В то время и мальчики, и девочки до семи лет находились под присмотром женщин, которыми и руководила Шарлотта Карловна. Затем мальчики, становясь отроками, переходили в мужские руки и пребывали в «чину учимых» до пятнадцати лет, после чего считались уже юношами, которых готовили к военной и дворцовой карьере и грядущей женитьбе. Девочки же выходили из-под контроля баронессы только под венец. А потом она же воспитывала уже их детей, бессменно служа на этом поприще до самой своей смерти и превратившись в доброго ангела дома семьи Романовых.

Несмотря на трудность возложенных на неё обязанностей, благодаря большому уму, твердости характера, неутомимости и недюжинной энергии, баронесса фон Ливен заслужила доверие не только Императрицы, а также расположение великой княгини Марии Федоровны (жены Павла Первого) и создала себе прочное положение при дворе. Она оказывала большое влияние на воспитание не только дочерей Павла І, но и великих князей — будущего Императора Николая I Павловича и Михаила Павловича, к воспитанию которых она тоже приложила руку. Но особо проявила себя Шарлотта Карловна в ночь убийства Павла Первого. Узнав о случившемся, она, не поддаваясь панике, разбудила пятерых своих воспитанников, в том числе и будущего императора России Николая Павловича и, затребовав карету, с военным конвоем и отвезла детей в Зимний дворец. С той поры Шарлотта Карловна стала считаться почти что членом правящего семейства. Она находилась на таком особом положении, что великие княжны должны были при встрече целовать руку своей наставницы.

За блестящие успехи в деле воспитания детей Императорской четы, баронесса Шарлотта Карловна фон Ливен была удостоена многих наград и милостей со стороны Императорской фамилии и 22 февраля (5 марта) 1799 года именным Высочайшим указом императора Павла I возведена в графское достоинство Российской Империи, о чем и была уведомлена полностью собственноручно написанной Императором запиской, скрепленной сургучной печатью от 11 февраля 1799 года по старому стилю, то есть 29 января, говоря современным языком.

«Предпочитаю уведомить вас, Шарлотта Карловна, в том, что Высочайше ценю ваше служение при Дворе, Я Высочайшим повелением смею возвести Вас с нисходящим вас родом в графское достоинство, в знак проявленной вами верности и жертвенности. Пребываю к Вам благосклонный. Павел I. Гатчина февраль 11-го дня 1799 году.»

Здесь надо отметить, что письмо написано полностью Императором, а не писарским служащим с императорской подписью. Это подтверждает личное расположение и близость главы императорского дома к человеку, который заложил основы традиций императорского духа на первую половину XIX столетия. Как можно заметить между личным письмом императора и указом прошел почти месяц – формальная подготовка шла довольно долго. Но благодарность императора была настолько велика, что свое решение он выразил в письме намного раньше официального объявления.

В дальнейшем император Николай І, взойдя на престол, продолжил осыпать свою воспитательницу всеми милостынями правящего и всесильного монарха. И в первый же день своего официального правления, прямо после коронации, 22 августа (3 сентября) 1826 года, фактически первым именным Высочайшим указом он возвел статс-даму графиню Шарлотту Карловну Ливен, с нисходящим её потомством, в княжеское достоинство Российской империи, с титулом светлости. Баронесса, графиня и теперь уже княгиня стала единственной в русской истории женщиной, заслужившей своими собственными трудами графский и княжеский титулы.