О государстве Русском (1848 год; 1867 год; 1906 год)

Джилз Флетчер

Англичанин Джилз Флетчер, в 1588-1589 годах посетивший Россию с поручением от королевы Елизаветы I, был, по словам Н.М. Карамзина, «более учёный, чем знатный посланник». Доктор гражданского права и «мейстер богомольных книг», т.е. магистр теологии, он родился в Кенте, обучался в Кембридже и занимал место королевского теолога. Задача, порученная новоявленному дипломату, была достаточно сложна: заключить дружественный союз и восстановить торговые отношения Англии с Россией. Незадолго до того между двумя странами разгорелся очередной конфликт. В 1586 году английская «Московская компания» получила значительные льготы на беспошлинную торговлю, причём англичане хотели ещё больших послаблений, а московиты не уступали. В то же самое время служивший в компании негоциант Антоний Марш от её имени набрал в долг огромную сумму -более 23 тысяч рублей. Среди кредиторов Марша были бояре, служилые люди, купцы, монахи и даже сам Борис Годунов. Предприимчивый купец уверил их, что деньги нужны на общие расходы компании. Когда же настала пора расплаты, товарищи Марша заявили, что тот действовал на собственный страх и риск, а потому отвечать за него они не намерены.

Английское правительство стало на сторону компании. Как раз Флетчеру и предстояло урегулировать спорную ситуацию. Посольство прибыло в Холмогоры в начале сентября 1588 года и два месяца спустя добралось до Москвы. Полгода ушли на переговоры. Вернувшись в Лондон, Флетчер подал отчёт английскому министерству и принялся за книгу «О государстве Русском»

Пребывание Флетчера в Москве оказалось на редкость тяжёлым: содержали его под строгим надзором, не признавали за ним ранга посланника, а подарки Елизаветы I вернули «по причине их ничтожности». Соответствующе вёл себя и Флетчер, отказавшийся на приёме произнести полный титул царя, что являлось грубейшим нарушением дипломатического церемониала. Конечно же, «афера Марша» была лишь поводом для обострения отношений между странами. На самом деле, всё определяла большая политика: Россия шла на сближение с Испанией, а англичане только что разбили испанскую «Непобедимую армаду».

Явные и тайные причины конфликта отразились в труде Флетчера, постаравшегося противопоставить «варварскую» Россию просвещённой Англии. Свою задачу он весьма недвусмысленно высказал уже в посвящении книги, обращённом к королеве Елизавете: «В образе тамошнего правления Ваше Величество изволите усмотреть не только весьма удивительную, но и действительно существующую форму Государства тиранического (далеко не сходную с образом Вашего правления), без истинного познания о Боге, без письменных законов, без общего правосудия, кроме того, которому служит закон изустный, то есть правительственной власти, имеющей самой крайнюю нужду в законе для того, чтоб обуздать её собственную несправедливость. Поступки властей, в какой степени они тягостны и бедственны для несчастного угнетённого народа, населяющего эту страну, в такой же мере могут подать мне и другим верноподданным Вашего Величества справедливый повод признать себя счастливым и благодарить Бога за истинно Королевское и милостивое правление Вашего Величества». Подробно описав «почву и климат» России, перечислив её главные города, обозрев государственное устройство и экономику страны, автор в заключение нарисовал читателю «групповой портрет» среднестатистического россиянина конца XVI века, портрет в высшей степени пристрастный и недоброжелательный: «Они большею частию роста высокого и очень полны, почитая за красоту быть толстыми и дородными. Они вялы и недеятельны, что, как можно полагать, происходит частию от климата и сонливости, возбуждаемой зимним холодом, частию же от пищи, которая состоит преимущественно из кореньев, лука, чеснока, капусты и подобных произрастений, производящих дурные соки; они едят их и без всего и с другими кушаньями. Стол у них более нежели странен. Приступая к еде, они обыкновенно выпивают чарку, или небольшую чашку водки, потом ничего не пьют до конца стола, но тут уж напиваются вдоволь и все вместе, целуя друг друга при каждом глотке, так что после обеда с ними нельзя ни о чём говорить, и все отправляются на скамьи, чтобы соснуть, имея обыкновение отдыхать после обеда, так точно как и ночью. Что касается до их свойств и образа жизни, то они обладают хорошими умственными способностями, не имея, однако, тех средств, какие есть у других народов для развития их дарований воспитанием и наукою. Правда, они могли бы заимствоваться в этом случае от соседей своих, но уклоняются от них из тщеславия, предпочитая свои обычаи обычаям всех других стран. Отчасти причина этому заключается и в том, что образ их воспитания (чуждый всякого основательного образования и гражданственности) признаётся их властями самым лучшим для их государства и наиболее согласным с их образом правления, которое народ едва ли бы стал переносить, если бы получил какое-нибудь образование и лучшее понятие о Боге, равно как и хорошее устройство. Что касается до верности слову, то русские большею частию считают его почти нипочём, как скоро могут что-нибудь выиграть обманом и нарушить данное обещание. Поистине, можно сказать (как вполне известно тем, кто имел с ними более дела по торговле), что от большого до малого (за исключением весьма немногих, которых очень трудно отыскать), всякий русский не верит ничему, что говорит другой, но зато и сам не скажет ничего такого, на что бы можно было положиться».

Даже для того времени откровения обиженного теолога и дипломата оказались чересчур смелыми. Современная исследовательница пишет: «Узнав о книге Флетчера, английские купцы не на шутку переполошились, полагая, что подобное сочинение ещё больше ухудшит их положение. Руководители компании приложили все возможные усилия, чтобы книга Флетчера не увидела свет. Они даже обратились к правительству Елизаветы I с просьбой запретить книгу Флетчера в Англии. Когда в Лондоне вышло в 1591 году первое её издание, министр Сесиль запретил его и почти все экземпляры были уничтожены. Частично и в отрывках книга стала издаваться в Англии, начиная с 1625 года».

Похожая судьба ждала труд Флетчера и в России. Первый перевод книги, выполненный историком Д.И. Гиппиусом, был включён в сборник «Чтений в Императорском обществе истории и древностей российских при Московском университете» за 1848 год. Издание не проходило цензуру на основании статьи цензурного устава, «разрешавшей печатать без извлечения предосудительных для России мест всё, что пишут и писалось о ней до водворения дома Романовых». Инициатором публикации явился попечитель Московского учебного округа граф С.Г. Строганов. Этим воспользовался враждовавший с ним министр народного просвещения С.С. Уваров. После его доклада императору Николаю I книга была запрещена, текст Флетчера заменён другим, а уже разосланные тома возвращены в Общество истории и древностей российских. В продажу не поступило ни одного экземпляра. Тем не менее, С.Г. Строганов лишился места попечителя, а секретарь Общества, известный славист О.М. Бодянский, должен был подать в отставку. Цензор А.В. Никитенко, хорошо знавший все детали этой нашумевшей истории, так описал её в своём дневнике: «Уваров приказал остановить печатание и довёл это до сведения государя. Последовало повеление - объявить графу Строганову строжайший выговор через генерал-губернатора. Это неслыханный случай с генерал-адъютантом. Говорят, что губернатор Закревский не поцеремонился и послал к графу Строганову квартального надзирателя с приглашением явиться к нему для получения выговора. Но дело не в этом. Уваров, по выражению Гоголя, «нагадил» Строганову. Это в порядке вещей на святой Руси, где такие явления между государственными людьми только доказывают обычную и глубокую безнравственность, к которой все привыкли. Но за что погибла книга Флетчера, книга полезная для нашей истории? За что пострадал секретарь Общества Бодянский, которого велели удалить в Казань? За что парализовано Общество, оказавшее немало услуг науке?»

В Библиохронике книга Флетчера «О государстве Русском» представлена редчайшим оттиском из «Чтений Общества истории и древностей российских», двумя экземплярами «вольного» женевского издания 1867 года и первой российской легальной публикацией, осуществлённой только в 1906 году.

Флетчер Джилз (Fletcher Giles; 1548-1611) О государстве Русском. Сочинение Флетчера. [Оттиск из: Чтения в Императорском обществе истории и древностей российских при Московском университете. Год 4. 1848. Кн. 1: Заседание 12-го июня 1848 г. Москва: Университетская типография, 1848.] XII, 106 c. В полукожаном переплёте второй половины XIX века. 24,5х16 см. На заднем форзаце торговый ярлык: «Антикварная книжная торговля В.И. Клочкова. С.Пб. Литейный пр., 55». Общий тираж отдельных оттисков - 51 экземпляр. В октябре 1848 года экземпляры «Чтений» и отдельные оттиски были опечатаны проректором Московского университета Д.М. Перевощиковым и сданы на хранение в университетскую типографию. Вместо уничтоженных записок Флетчера, в перепечатанной книжке «Чтений за 1848 год была помещена статья «Критико-литературное обозрение путешествий по России до 1700 года. Сочинение Аделунга». Сохранившиеся тома «Чтений» с неизъятыми записками Флетчера, равно как и отдельные оттиски, считаются исключительной редкостью. О государстве Русском, или Образ правления русского царя (обыкновенно называемого царём московским), с описанием нравов и обычаев жителей этой страны. В Лондоне, печатано Т. Д-м для Томаса Чарда, 1591. [Женева, 1867.] XI, [2], 116 с. В красном матерчатом переплёте последней четверти XIX века с немым тиснением на крышках геометрических рамок и узорчатых уголков, с тиснением золотом на верхней крышке переплёта и на корешке по-французски: "La Russie en 1588 par Fletcher" [«Россия в 1588 году Флетчера»], с золототиснёным растительным узором на корешке. 22х15 см. На свободном л., вплетённом перед титульным, штемпель синими чернилами: «Comte Nostitz. 9 mars 1870. St. Petersbourg» [«Граф Ностиц. 9 марта 1870. Санкт-Петербург» - фр.]. Ностиц Иван Григорьевич (1824-1905), граф - воспитанник Пажеского корпуса; боевой офицер, участник Кавказской войны и Польской кампании 1863 года. С 1858 - командир Нижегородского драгунского полка, с 1863 - генерал-майор с назначением в свиту императора Александра II, с 1874 - в отставке с чином генерал-лейтенанта. Известный фотограф-любитель. В Петербурге имел дом на Миллионной.

То же. В полукожаном переплёте начала ХХ века. В верхней части корешка - ярлык красной кожи с тиснёнными золотом именем автора и заглавием. По корешку - золототиснёный узор. Форзацы мраморной бумаги. 20,5х14 см. На оборотной стороне свободного л. переднего форзаца штемпель переплётной мастерской красными чернилами: «А. Шнель, Спб.».

О государстве Русском. Сочинение Флетчера. Издание третье. Санкт-Петербург: Издание А.С. Суворина, 1906. XXII, 138 с. В полукожаном переплёте конца ХХ века. Крышки переплёта оклеены бумагой «павлиний хвост». На корешке тиснённые золотом имя автора, заглавие и владельческие инициалы: «А. и С.В.» [«Алексей и Сергей Венгеровы»]. Печатные издательские обложки сохранены. 30х20 см.