Строевой устав пехотного полку (1762 год)

Пётр Свистунов

Внук Петра Великого, сын его дочери Анны, Пётр Фёдорович Голштейн-Готторпский, вошед­ший в российскую историю как император Пётр III, пробыл на российском троне 6 меся­цев и 3 дня - с 25 декабря 1761 года по 28 июня 1762 года. Даже самые расположенные к нему историки осторожно отзываются о периоде его правления как о «кратковременном и ори­гинальном». Слабовольный, но упрямый, трус­ливый, но подверженный вспышкам гнева, плохо образованный, склонный к праздности, капризный и тщедушный, он казался паро­дией на своего могучего деда. Впрочем, у него имелась своя страсть - воинские забавы. Ещё будучи великим князем, он заставлял моло­дую жену, будущую императрицу Екатерину II, играть с ним в солдатики, а любимым его раз­влечением являлись парады и манёвры соб­ственной «армии» - небольшого отряда голштинских войск, обученного по прусскому уставу Фридриха Великого.

Едва взойдя на престол, Пётр Фёдорович, вопреки интересам России, заключил мир с практически поверженной Пруссией и стал готовиться к походу на Данию, желая отво­евать у неё Шлезвиг, чтобы присоединить его к родимой Голштинии. Тогда же он объявил военную реформу: учреждённую Елизаве­той лейб-кампанию распустил, ввёл армей­ские мундиры прусского образца и прусскую систему муштры, во главе гвардии поставил своего голштинского дядю, не имевшего для этого, в глазах русского общества, ни талантов, ни знаний, ни заслуг.

Одним из документов, призванных закре­пить новую систему воинских уложений, явился «Строевой устав пехотного полку для Российской Императорской Армии». Написал его Пётр Свистунов, в ту пору - майор Сухо­путного Шляхетного кадетского корпуса.

Свистунов родился в семье флотского лейте­нанта. Продолжая семейную традицию воен­ной службы, поступил в Сухопутный Шляхетный кадетский корпус. В одной из немногих посвящённых ему биографических статей говорится: «Свистунов учился в Корпусе, когда там служил А. П. Сумароков. В 1750 году Свисту­нов участвовал с другими кадетами в первом представлении трагедии Сумарокова «Хорев», в которой исполнял роль Оснельды. Для этого спектакля государыня Елизавета Петровна пожертвовала богатые костюмы, и есть изве­стие, что она сама одевала и убирала Оснельду-Свистунова. Вероятно, в связи с этим стоит то обстоятельство, что позднее выписанные в Петербург и помещённые в кадетский кор­пус актёры образовывались под руководством, в том числе, Свистунова, который был уже в то время выпущен в офицеры и оставлен при корпусе. Свистунов перевёл на русский язык комедию Вольтера "Амфитрион" и "Мещанина во дворянстве" Мольера».

«Строевой устав пехотного полку» свиде­тельствует, что занятия Свистунова в Шляхетном кадетском корпусе отнюдь не ограничива­лись миром театра. Как явствует из текста, его новый пехотный устав был прочитан и одо­брен Петром III 27 марта 1762 года. Импера­тору оставалось править девяносто три дня. Где-то в этот короткий промежуток времени устав и был напечатан, ведь, придя к власти, Екатерина II немедленно отменила воинские порядки и регламентирующие их документы, утверждённые ненавистным мужем.

Смена царствования не помешала карьере Свистунова. В 1771 году он был назначен присутствующим в Государственной воен­ной коллегии, четыре года спустя получил назначение на пост белгородского губерна­тора, а ещё немного погодя - правителя Кур­ского наместничества. Пережил отстранение от службы и обвинение в злоупотреблении властью. После воцарения Павла I стал сена­тором, генерал-аншефом и кавалером ордена Св. Александра Невского. Уже при Александре I возглавлял Государственный ассигнацион­ный банк. И на протяжении всей жизни зани­мался сочинительством: писал элегии, песни, трагедии. Впрочем, практически ничего из этого напечатано не было. А единственная вышедшая из-под его пера опубликованная книжка - «Строевой устав пехотного полку», -оказавшись так и не востребованной в русской армии, уже при жизни автора стала библио­графической редкостью.

Дополнительную ценность описываемому в Библиохронике экземпляру труда Свистунова придаёт его принадлежность к знаме­нитой библиотеке графа Дмитрия Петровича Бутурлина (1763-1829). Крестник Екатерины II, пожалованный ей при крещении в сержанты гвардии, Бутурлин по окончании Петербург­ского кадетского корпуса был определён адъю­тантом к Г. А. Потёмкину, но, не имея склонно­сти к военной службе, через несколько недель добился перевода в Коллегию иностранных дел, а потом и вовсе вышел в отставку. Извест­нейший библиофил, он долгое время зна­чился директором Императорского Эрмитажа, впрочем не принимая участия в управлении музеем. В 1817 году, следуя совету врачей, уехал в Италию.

Судьба бутурлинской книжной коллекции многократно описана. Вот как рассказывается о ней в исследовании П. А. Дружинина «Русский геральдический суперэкслибрис»: «Библио­тека графом собиралась дважды. И первая и вто­рая были замечательны своим составом и сла­вились в числе лучших частных библиотек в Европе. Первая была собрана им в Москве и насчитывала до 40 000 томов. Считается, что вся она погибла в пожаре Москвы 1812 года, однако обилие встречающихся книг с супер­экслибрисами Д. П. Бутурлина, явно проис­ходящих из его первой библиотеки, принуж­дает думать, что в значительной степени она пострадала от расхищения или же достаточ­ная часть её была спасена от огня. Интересно, что на одной из книг с таким суперэкслибри­сом, хранящейся в Российской националь­ной библиотеке, имеется надпись сына соби­рателя - графа М. Д. Бутурлина, гласящая: «Из уцелевших книг Московской библиотеки гр. Дмитрия Петровича Бутурлина от Москов­ского пожара 1812 года». Вторая библиотека, собранная, в основном, в Италии, составляла более 33 000 томов. По смерти собирателя была распродана в Париже за общую сумму, превышающую 300 000 франков».

Свистунов Пётр Семёнович (1732-1808)

Строевой устав пехотного полку для Российской Императорской армии. Санкт-Петербург: При Сухопутном Шляхетном Кадетском Корпусе, [1762]. [2], 96 с. В цельнокожаном переплёте конца XVIII века. На корешке золототиснёный растительный орнамент. В верх­ней части корешка ярлык зелёной кожи с тиснённым золотом заглавием. В центре верхней крышки золототиснёный суперэкслибрис графа Д. П. Бутурлина (1763-1829). Форзацы бумаги «павлиний хвост». 17,5х10,5 см. Тираж 1100 экземпляров.