Про слона (1934 год)
Борис Житков
В детскую литературу Житкова привёл его друг детства - Корней Чуковский. Когда-то они учились в одном классе Одесской второй прогимназии, вместе ходили на лодке под парусом, ловили тарантулов и изучали карту звёздного неба, но затем пути их разошлись, и бывшие приятели увиделись вновь лишь два десятилетия спустя, поздней осенью 1923 года. Чуковский к тому времени стал известным литературным критиком и детским писателем, а Житков, окончив естественное отделение Новороссийского университета и Петербургский политехнический институт по специальности кораблестроение, успел побывать штурманом дальнего плавания, морским офицером, химиком, инженером-судостроителем, плотником, рабочим-металлистом, преподавателем физики, руководителем технического училища. Он объехал полсвета, но по возвращении в Россию попал в круговерть Гражданской войны, затем тяжело заболел, к тому же у него украли документы, необходимые для поступления на службу. Именно в этот непростой момент его и повстречал Чуковский. Впоследствии Корней Иванович вспоминал: «Нужда у него была крайняя: по его словам, даже трамвайный билет стал для него почти недоступной роскошью. Он пробыл у меня почти целый день. К вечеру его мрачность мало-помалу рассеялась, он разговорился с моими детьми и, усевшись среди них на диване, стал рассказывать им о разных морских приключениях. Они слушали его, очарованные, и, когда он заканчивал один свой рассказ, дружно кричали: "Ещё!". Я слушал его рассказы урывками: приходили какие-то люди, постоянно звонил телефон. Но я видел, как увлечены его рассказами дети, и, когда он собрался уходить, я сказал: "Слушай, Борис, а почему бы не сделаться тебе литератором? Попробуй опиши приключения, о которых ты сейчас говорил, и, право, выйдет неплохая книжка!". Он отозвался как-то вяло, словно стараясь замять разговор, но я продолжал настаивать».
Вскоре Чуковский держал в руках рукопись первого рассказа Житкова - «Шквал», а ещё через несколько месяцев в издательстве «Время» вышел сборник его рассказов, озаглавленный «Злое море». Сообщая о своих успехах родным, начинающий сорокадвухлетний автор писал: «Опытные люди говорят, что я уж больно скоро в ход пошёл! Но этому способствовал К. Чуковский, мой детский приятель». Житков начал сотрудничать в возглавляемом С. Я. Маршаком журнале «Воробей». Имея неистощимый запас впечатлений, полученных во время многочисленных путешествий, обладая талантом прирождённого рассказчика, он за короткое время превратился в одного из самых популярных детских писателей Советской России. Не ограничивая себя морской тематикой, Житков создал ряд новелл о животных. Одним из первых опытов в этом жанре стал рассказ «Про слона». 1 марта 1925 года Чуковский записал в дневнике: «Был у Житкова. В прошлом году он ещё люто нуждался и приходил ко мне обедать пешком с Васильевского острова. Теперь в один год он сделал такую головокружительную карьеру, что мог угощать обедом меня. Он человек бывалый, видал множество всяких вещей, очень чуток к интонациям простонародной речи, ненавидит всякую фальшь и бахвальщину, работоспособен - всё это хорошие качества. Он молчаливый, не хвастун, гордый, сильная воля. Он прочитал мне все свои произведения: и «Слонов», и о подводном колоколе. Это свежо, хорошо, но не гениально».
«Про слона» - рассказ моряка, впервые оказавшегося в Индии. Больше всего в этой стране, о которой он мечтал с детства, ему хотелось увидеть слонов: «Главное - слонов мне хотелось посмотреть. Всё не верилось, что они там не так как в Зоологическом саду, а запросто ходят, возят - по улице вдруг такая громада прёт. Заснуть не мог, прямо ноги от нетерпения чесались».
И вот она - Индия: «В порту, в городе всё бурлит, кипит, народ толчётся, а мы, как оголтелые, и не знаем, что смотреть, и не идём, а будто нас что несёт». Наконец уже за городом группе русских моряков попадается первый слон. А дальше они идут за огромным животным, сначала робея, а затем с нарастающим восхищением наблюдая, как бережно слон обращается с четырьмя ребятишками, которые его сопровождают. Потом они видят его же достающим воду из колодца, играющим с мальчишками в реке, переживающим из-за того, что на него несправедливо накричала хозяйка. Моряки отправляются дальше и натыкаются на группу слонов, работающих на лесных разработках. Но теперь вид этих гордых гигантов, на коленях толкающих брёвна перед собой по узкой дороге, наполняет их стыдом. «Нам неприятно стало смотреть, - заканчивает своё повествование рассказчик, - как тужится старый слон у штабеля, и жаль было слонов, что ползали на коленках. Мы недолго постояли и ушли».
В этой нехитрой, на первый взгляд, истории прочитывается толстовская традиция анималистического рассказа, когда рядом с животным ставится человек и каждый герой получает от автора свою оценку.
«Про слона» впервые появился отдельной книжкой в 1926 году в издании Ленгиза с иллюстрациями Николая Андреевича Тырсы (1887-1942).
Ученик Л. С. Бакста и М. В. Добужинского, учившийся в Высшем художественном училище при Академии художеств в Петербурге, Тырса ненавидел слово «академизм». И в искусстве, и в жизни он любил «всё прямое и простое».
Именно так изысканно просто исполнены его иллюстрации к рассказу Житкова.
Один из ведущих ленинградских художников, преподаватель Петроградских государственных свободных художественно-учебных мастерских, Института живописи, скульптуры и архитектуры, член всевозможных художественных советов и комиссий, Тырса много и с удовольствием работал для детской книги: иллюстрировал произведения В. В. Бианки, В. А. Каверина, С. Я. Маршака, сотрудничал в журналах «Новый Робинзон», «Ёж», «Чиж», «Костёр». Он погиб в 1942 году, вывезенный в Вологду из блокадного Ленинграда. Л. Пантелеев, один из авторов легендарной «Республики ШКИД», узнав о его гибели, написал: «Горько осознавать, что нет больше Тырсы, что никогда не поможет он тебе сделать новую книгу, не покажет своего искусства волшебника, не порадует своим тонким, честным, умным и весёлым мастерством».
Житков Борис Степанович (1882-1938)
Про слона. Рисунки Н. Тырсы. Издание пятое. [Ленинград]: ОГИЗ; Государственное издательство детской литературы; Ленинградское отделение, 1934. 20 с. с иллюстрациями. В издательской печатной обложке. 22,5х17,5 см. Тираж 100 325 экземпляров.